Cloned Boy
Professional
- Messages
- 1,069
- Reaction score
- 813
- Points
- 113
ВОЙНА РУШИТ ЭКОНОМИКУ.
Сергей Павлович поговорил с Олегом Комоловым, автором YouTube канала «Простые числа», о российской экономике.
Почему жилье стало недоступным? Что Трамп готовит для Китая и России? Как долгосрочные кризисы меняют наши жизни? Почему ключевая ставка растет, а инфляция не падает? Об этом и многом другом в этой теме.
Приятного чтения!
Содержание:
Вступление.
Павлович:
Друзья, привет! И сегодня немножко про экономику пришел Трамп и что он нам принесет с Олегом Камоловым, автором канала «Простые числа» и, между прочим, кандидатом экономических наук. Я не сильно разбираюсь, но я хорошо разбираюсь с новостной повестки. Сейчас мы обсудим, с чем нам жить в ближайшие годы, точнее, вам. Я тут в чуть-чуть другой экономике, а вам с тем жить. Вот. Олег, здравствуйте.
Экономик:
Добрый день.
Что Трамп готовит России.
Павлович:
И так, в итоге, что Трамп готовит России, если можно? И вот Конгресс и Сенат, в принципе, везде большинство под республиканцами, то есть президент сможет очень быстро проводить свои решения, да, такого, наверное, последние лет 30 уже не было. И что это означает для России? Почему так русские пропагандисты вдруг возрадовались? А вчера вообще было что-то непонятное, то они радовались, Вчера про Меланию Трамп начали там показывать всякие непристойные видео.
Ну, скажем так, если бы я на месте Трампа увидел эту фигню, я бы, конечно, возмутился и разозлился. И возьмется ли Трамп за решение российских проблем, как они видят?
Экономик:
Интересный вопрос. Если вспомнить события 2016 года, первая победа Трампа, Ну вот тогда восторги российского государства, бывших чиновников, депутатов были более ярко выражены. Если помните, Жириновский поднимал бокал шампанского за события за океаном. Но сейчас реакция более сдержанная, хотя в целом позитивная. То есть, в российском политическом эстеблишменте победу Трампа воспринимают как более благоприятное событие, чем продолжение политики Байдена в лице Камалы Харрис.
Но, опять же, еще раз подчеркну, более сдержанная риторика, поскольку предыдущий опыт президентства Трампа показал, что в Америке политика устроена не совсем так, как в России. Если кандидат в президенты популизма ради высказывает какие-то острые радикальные идеи и тем самым завоевывает внимание аудитории, совершенно не значит, что он будет последовательно проводить эти действия в жизнь.
И более того, в американской политике далеко не все завязано на президента. Вы не зря сказали про Конгресс. Пусть там и доминирует республиканская партия, все-таки в республиканской партии есть разные течения, разве и ветви, и далеко не все там в восторге от самого Трампа и от его изоляционистской такой, часто популистской, риторики. Поэтому, в целом, если посмотреть на то, как отреагировали рынки на победу Трампа, а вообще говоря, динамика рынков и поведение инвесторов является всегда неплохим такой основой для политологического анализа, то мы обнаружим, что лучше всего отреагировали американские рынки.
Целый ряд американских миллиардеров сильно разбогател. Буквально за один день, там, с 2012 года так резко не росли американские индексы. Собственно, на новостях о победе Трампа Илон Маск, там, 20 с лишним миллиардов долларов заработал, ну, его активы. Целый ряд других американских миллиардеров также разбогатели. В совокупности, примерно на 65 миллиардов долларов увеличилось их богатство.
Павлович:
Ну, понятно... Да, крипта. Дело в том, что крипта, вон, биткоин сейчас по капитализации серебро пошел уже.
Экономик:
Да, доллар, кстати говоря, укрепился. Интересно, что... Да, собственно, почему американские капиталисты так остро отреагировали ярко и так позитивно отреагировали на победу Трампа? Потому что Трамп шел на выборы с двумя идеями. Во-первых, усилить давление на Китай, что, соответственно, будет означать, что американская регулирующая политика будет потворствовать американскому бизнесу и защищать его от конкуренции с главным своим противником Китаем. Плюс ко всему, Трамп обещал снизить налоги на бизнес с 21 до 15 процентов. Более того, и в прошлый свой срок Трамп ввел послабление по налогу на доходы, снизил прогрессивность шкалы по доходному налогу.
Все это, опять же, уступки в пользу богатой части общества. Также, довольно позитивно вела себя московская биржа, очевидно, ожидая, что Трамп снимет санкции или, по крайней мере, часть из них остановит военные действия, а значит, это будет способствовать снижение инфляции в России, снижение уставки, и, наконец-то, фондовый рынок в России вздохнет, потому что сейчас он лежит на боку.
Это видно по динамике, по котировке ключевых российских активов. В общем, компании в таком глубоком сне депрессивном лежат. В общем, тоже некоторая позитивная некоторая позитивная динамика на московской бирже имела место, а вот китайские индексы все в красной зоне. Опять же, понятно почему. Потому что Трамп выходит в свой новый президентский срок с идеями ужесточения протекционизма, давление на конкурентов извне, и все это нанесет ущерб китайской экономике, которая все еще сильно завязана на экспорте. Важный момент, который...
На который я хотел бы акцентировать свое внимание, почему все-таки не стоит возлагать большие надежды на победу Трампа, ну, например, в контексте завершения СВО. Потому что, действительно, может быть, Трамп каким-то образом договорится с руководством Российской Федерации, и это будет способствовать завершению непосредственно боевых действий прямо здесь и сейчас, может быть, какая-то временная перемирие будет достигнута, однако это вовсе не означает, что в целом напряжение в мировой экономике, милитаризация, процессы деглобализации куда-то вдруг исчезнут одним решением американского президента.
Нет, как раз наоборот, мне думается, что если Соединенные Штаты в лице Трампа и поспособствуют завершению украинской кампании, то лишь для того, чтобы Соединенные Штаты и вообще блок НАТО смогли сконцентрироваться на накоплении собственных сил для следующей войны уже с более серьезным противником, потому что противоречия с Китаем никто не отменял. Есть много острых точек, через которые Соединенные Штаты могут надавить на Китай.
Это экономическая конкуренция, которая приходит в политическое поле. Если Соединенные Штаты вдруг решат полностью прекратить финансирование ВСУ и прекратить полностью поставки вооружений, то вовсе не для того, чтобы помочь российскому государству решить свои внешнеполитические дела. Лишь для того, чтобы накопить вооружение самим и обновить свои вооруженные фонды и поддержать своих союзников в Европе и вообще за пределами Соединенных Штатов.
Таким образом, собственно, если обещанное Трампом завершение своего в течение 24-х часов, кстати, с какого момента их отсчитывать, может быть, уже сейчас или после инаугурации, если это обещание будет выполнено, это не снимает ни одну ключевую проблему мировой экономики. Напряжение сохранится, противостояние усилится, и это видно хотя бы потому, какие меры Трамп в предыдущие свои президентские годы внедрял в американскую регуляторную практику и какие он обещает внедрять теперь.
То есть, в целом, возможно, все только начинается. Война не только не заканчивается, а, возможно, мы стоим на пороге еще более серьезного военного конфликта.
Торговые войны. Тайвань.
Павлович:
Но он еще ж первым сроком торговые войны с Китаем начинал и тарифную политику, то есть, заградительные пошлины таможенные, там настал и прочее, он вводил же это все. И, в принципе, вы правильно сказали, я соглашусь про американских миллиардеров, и позитив, что на рынках будет, в связи с тем, что производство все-таки, он понимает, что в Китае, как бы и на Тайване, кстати, в связи с угрозой Китая, что все прям сильно нестабильно, и они начинают переносить, он маску уже перенес, не помню, что он перенес, но во Вьетнам, с Тайваня
именно, потому что 60% мирового производства микросхем занимает один маленький Тайвань, которому грозит сейчас сильно Китай уже последние несколько лет. А, кстати, про Тайвань. Что вы думаете, будет война Китая на Тайвань, нападение? Потому что я был в Сингапуре полгода назад, и очень сильно разогнались там цены на недвижку, по-моему, в полтора или в два раза. Ну, в общем, квартира там 200 метров больше миллиона долларов стоит однозначно. Потому что богатые тайваньцы, которые, в принципе, но думают, что будет кипиш скоро, они покупают там недвижку, чтобы в случае чего свалить по-быстрому в Сингапур.
Что вы думаете вот по Китаю и Тайваню?
Экономик:
Это одна из потенциальных точек напряженности. Совершенно очевидно, это даже не скрывает политическое руководство США, что сейчас они готовят такой свой щит и меч в будущем противостоянии с Китаем через призму конфликта на Тайване. Вот накануне выборов, не помню, представитель республиканской партии, забыл, к сожалению, фамилию, в «Вашингтон-Пост» публиковал свое интервью, то есть, с ним интервью было опубликовано, в котором он заявил, что сейчас Соединенные Штаты
наращивают свой производственный потенциал в военно-промышленном комплексе для того, чтобы, во-первых, поддерживать Израиль в его борьбе с исламскими странами и, с другой стороны, для потенциальной поддержки Тайваня в противостоянии с Китаем. Например, производство 152-миллиметровых снарядов понадобится Тайваню для противостояния китайской агрессии.
Там, ракеты «Стингер» — все это, кстати говоря, давно не производилось на территории Соединенных Штатов, то есть производство за последние пару десятилетий сильно замедлилось, потому что у Соединенных Штатов не было такого мощного потенциального противника, против которого могло бы понадобиться такое вооружение. В частности, вот эти самые ракеты «Стингер», про которые говорил республиканец, у боевиков, с которыми воевали Соединенные Штаты в разных частях света, нет сверхзвуковых самолетов, и, соответственно, производство такого рода вооружений постепенно сокращалось.
Но благодаря украинской компании все эти производства были вновь запущены, в 31 штате были открыты или дополнительно проинвестированы или расконсервированы производственные мощности в военно-промышленном комплексе, который сейчас в Соединенных Штатах просто находится на подъеме. Достаточно сказать, что за годы СВО топ-50 компаний западного мира из военно-промышленного комплекса, преимущественно это американские, но есть и некоторые европейские, увеличивали свою капитализацию в три раза быстрее, чем весь фондовый рынок западный. Ну, то есть, Stamp P 1200 рост в три раза медленнее, чем компании военно-промышленного комплекса западного мира.
И в прогнозах до 2027 года они также планируют расти вдвое быстрее, чем мировая экономика. То есть, в целом, инвесторы понимают, где будущие прибыли, какие отрасли будут не более востребованы. А все это, вы сами понимаете, исходит из политического контекста. Не будут расти компании военно-промышленного комплекса, если их продукция не будет востребована в мире. А почему она будет востребована в мире? Я вернусь, в общем, к началу вашего последнего тезиса про Трампа и его политику.
Вот вы сказали, что начал протекционистские всякие тарифы вводить против Китая, но я хочу заметить, что до Трампа еще Обама ввел тарифы таможенные, очень жесткие таможенные тарифы в 265, по-моему, процентов против китайской стали. Еще до Трампа начались процессы деглобализации, именно Обама ввел первые санкции против России, не Трамп. То есть, Трамп, вроде бы, изоляционист такой, открытый, но экономические войны между крупнейшими странами мира начались до Трампа.
Почему? Потому что уже, наверное, лет 15 мировая экономика находится в состоянии деглобализации после мирового финансового кризиса. Устроено это просто. Мировой финансовый кризис 2008 года показал, что прежние механизмы устройства мировой экономики не позволяют ей расти таким же темпом, как в докризисную эпоху. То есть, условно говоря, старые модели не позволяют развиваться ожидаемыми темпами. А значит, мировой пирог экономический перестал расти так, как он рос раньше, и обострилась конкурентная борьба между крупнейшими государствами, между крупнейшими транснациональными корпорациями за передел этого самого экономического пирога.
Отсюда экономические войны, которые выражают собой протекционистскую политику правительств, непременно перерастают в политическое противостояние. И вот мы видим его сейчас прямую реализацию, сейчас на постсоветском пространстве, ну и на территории Ближнего Востока, а в перспективе это может и в Азию перейти, как вы сказали про Тайвань. Трамп вводил санкции против Китая в большом объеме, начиная там еще с солнечных панелей и бытовой техники, распространяя это на целый ряд других товаров.
Но и не стоит забывать, что Китай по сути дела действовал так же и вводил свои протекционистские пошлины против американской продукции, против продуктов питания, например, которые поставлялись в Китае из Соединенных Штатов. И самое интересное заключается в том, что пришедший на смену Трампа Байден не снял ни одного таможенного тарифа, введенного Трампом, а добавил своих.
Например, стопроцентную таможенную пошлину на электромобили из Китая. И вот нам вроде кажется, Трамп такой агрессивный изоляционист, но на самом деле он действует в контексте интересов американского правящего класса, американских корпораций, которые используют американское государство как инструмент конкурентной борьбы с Китаем. Отсюда нет никаких сомнений, что эта политика Трампом будет продолжена, поскольку ее не отменял Байден, и она вообще, еще раз подчеркну, следует и соответствует интересам американского бизнеса.
Поэтому ужесточение экономических противоречий будет непременно влечь за собой и усиление политических конфликтов, а высшая форма политического конфликта – это война. Поэтому не только Тайвань. Новые точки напряженности могут вспыхнуть где угодно. И если СВО завершится по инициативе Трампа и при его активном участии, Это совершенно, еще раз подчеркну, не значит, что мир вернется в 2003 год с глобализацией, ВТО и доминированием вот идеи свободного рынка.
Завершение СВО. Неблагоприятная экономическая обстановка в РФ.
Павлович:
Ну, это, кстати, большой вопрос, завершится или нет.
Экономик:
Да, тоже вопрос, согласен.
Павлович:
Потому что, на мой взгляд, у Путина сейчас нет ни одной логичной причины завершать вот прямо сейчас, да? На фронте доминирует там вот этот вот Донецк, Луганск и все прочее. Но в Курске, да, они выбили, и я думаю, что до инаугурации Трампа, до 20 января, Всеми силами будут стараться захватить еще больше украинской земли раз, а второе, ну, хотя бы выбить из Курской области, чтобы улучшить свою переговорную позицию. То, что на днях там слили вчера, по-моему, что якобы они созванивались, Трамп и Путин, на мой взгляд, ну, может, если и созванивались, то никаким видимым результатом это не привело, потому что ракет еще больше вчера полетела в сторону Украины.
Россия будет все-таки пытаться улучшить свою переговорную позицию до максимума. Она сейчас и так у нее неплохая, но будет еще пытаться улучшить.
Экономик:
Да, но все равно есть проблема. Вы сказали, что нет какой-то вот фундаментальной причины завершать военные действия Путину прямо сейчас. И действительно, главная такая конфликтная точка — это Херсон и Запорожье, которые по референдуму включены в Российскую Конституцию и формально являются российскими территориями. Но сами мы понимаем, что никаких шансов захватить тот же самый Херсон у российской армии сейчас нет, хотя возникнет такой, собственно, конфликт, который
оставит предпосылки для обострения военных действий в будущем, потому что если в Конституции записано, что Херсон — российская земля, Россия здесь навсегда, как говорили наши пропагандисты, а теперь Херсон в результате договоренности при посредничестве Трампа останется под контролем Украины, это оставит российскому правящему классу основания для возобновления военных действий тогда, когда экономика вновь будет к этому готова. Ведь все-таки не стоит забывать, что экономическая ситуация в России крайне неблагоприятная. Ну, может быть, я несколько утрировал со словом «крайне», но она явно неблагоприятная.
Это видно по динамике инфляции. Видно потому, что Центральный Банк перестал справляться с инфляцией через повышение ключевой ставки. Ина Биулина, очевидно, повысит ее в декабре этого года до более высоких значений, а инфляция все равно не падает. Это видно по аналитическим документом Центрального банка. А почему не падает инфляция? Потому что ее источником является собственно, политика государства. Это не рыночная, не цикличная инфляция, которая может быть вызвана каким-то дисбалансами рыночной экономики, вот против которой обычно применяется ключевая ставка. Нет, это простая закономерность.
Если государство в пользу армии высасывает основные ресурсы из экономики в виде рабочей силы, природных ресурсов, капитала и вообще всего остального экономического потенциала, то остальной гражданской экономики этих ресурсов будет не хватать, в экономике будут разгоняться цены, и бороться с этими растущими ценами, повышением ключевой ставки, как мы видим, не получается.
Растущая инфляция – это большая проблема, которая влечет за собой целый ряд негативных последствий, в первую очередь усугубление дальнейшего социального рассловения, ведь инфляция в первую очередь бьет по бедной части населения, которая не хранит свои накопления в предметах роскоши, в недвижимости, цены на которые растут вместе с инфляцией. Нет, простые люди покупают макароны, картошку и лекарства, а цены на эти товары в России растут значительно быстрее, чем официальная инфляция. Вот нас принято говорить, там, в России инфляция там в районе девяти процентов. Вроде не так уж и много, в девяностые было хуже. Но это просто инфляция, посчитанная по методологии Росстата.
Эта методология весьма специфическая, все время подвергается критике, потому что она не отражает реальную структуру потребления домохозяйства, а Большая часть нашего населения бедная.
Павлович:
Ну, реальная структура, мы же видели все своими глазами, что с началом войны там в два раза цены... На некоторой позиции, да, вот бумагу офисную взять, там в два раза цены выше стали и так далее.
Экономик:
Ну, это был, конечно, шоковый период. И с тех пор экономика адаптировалась, и бумага сейчас столько не стоит, она подешевела. Но в целом, если мы говорим о продуктах питания, о лекарствах, там, тарифы ЖКХ, бензин. То есть большая часть населения тратит основную часть своих доходов вот на эти категории товаров. Достаточно сказать, что банковские накопления, банковские депозиты есть только у тридцати процентов взрослого населения. То есть у семидесяти процентов граждан, ну хорошо, вычтем из них, может быть, пять процентов тех, кто просто не доверяет банковской системе и как-то там по-другому сбережения свои формирует.
Но получается, что у большей половины населения сбережений нет вообще. Танк не делает экономику более производительной, как и ракета. На 10 миллионов сократится численность трудоспособного населения, треть от федерального бюджета идет на статью «Национальная оборона». Россия сейчас все надежды возлагает на сотрудничество с Китаем. Россия слабее Китая, и она непременно будущая жертва китайской экспансии.
Бутин нашел какую-то волшебную кнопку или какое-то волшебное денежное дерево. Покупая автомобиль, вы спонсируете внешнеполитические амбиции российского государства. А что значит у человека нет сбережений? Значит, он все свои текущие доходы тратит на потребление. И значит, каждый раз его зарплата, если она не растет на соразмерную величину с ценами в магазинах, Она не растет. Это даже по данным Росстата видно, она растет и индексируется на куда меньшую величину.
Население с каждым днем беднеет. Простое население, которое не имеет банковских накоплений, не имеет сверхдоходов от соучастия в работе военно-промышленного комплекса. И это, сами понимаете, создает предпосылки для глубокого социального конфликта. Люди готовы терпеть СВО и военные действия, наблюдать за этим, как за таким футбольным матчем, где можно болеть за своих или другой стране, а победу желать в зависимости от политической позиции. Но когда во время просмотра этого матча ты понимаешь, что у тебя уже холодильник пустой, сразу понимаешь, что у тебя есть более острые проблемы в своей жизни, чем решение геополитических задач российского государства.
И, возможно, это подтолкнет российское население к более острой постановке таких насущных политико-экономических вопросов, что может выразиться в всяких политических протестах, в разных выступлениях, погасить, которые у российского государства может и не получиться. И все это наш правящий класс понимает, а отсюда, возможно, это обстоятельство подтолкнет его к какому-то компромиссу с Украиной при посредничестве Трампа для того, чтобы поднакопить силы и нанести уже следующий удар тогда, когда экономика вернется в относительно равновесное состояние.
Причины победы Трампа.
Павлович:
Как будто бы без них нельзя. Жили, да, спокойно, вот сколько, мне там 42 года прожили без войны, все так классненько было. Ну она где-то была, конечно, все время и в Ливии, и в Сирии, и в Югославии, но у нас не было. Хотелось бы, чтобы и дальше не было, но уже как есть. Как вы думаете, Трамп вообще почему победил? Вот я озвучу свою точку зрения, а вы свою.
Мне кажется, что американский народ уже любого сословия, да, любого социальной группы уже немножко задолбал это левая повестка, и вот эта вот непонятная вообще политика Байдена и всего Кабинета, это началось-то даже не с них, а с Обамы, не могли сказать вообще своего «я» никакого. То есть что-то мямлят, вроде Украине, с одной стороны, помогают, с другой стороны, не помогают, прям как могли бы, и все это устроили в какую-то бесконечную войну, прям затянули, и все это все понимают, да, и даже вот те деньги, которые американские конгрессы и прочие, ну, выделили, С них только 10% по новостям дошло до Украины в виде вооружений, прямых каких-то займов и прочего.
Плюс заигрывание с левой повесткой, с Хамас, про Хамас, студенты эти сумасшедшие про палестинские университеты, что творят. Вообще сложно представить, если честно, вот мне, будучи студентом университета, такое в США, да? И мне кажется, это все изрядно поднадоело народу, и они хотят хоть что-то изменить,
потому что и в Европе, и много где всякие ультраправые националистические партии, они подняли голову и много где поприходили к власти или поприходят в следующем выборном сезоне. Мне кажется, победа с Трампа, Трампа она плюс-минус из той же серии.
Экономик:
Я соглашусь с вами в том, что не столько Трамп выиграл, сколько демократы проиграли. Но я не вижу в их политике последних лет какой-то действительно левой тенденции, левого вектора. Да, может быть, в риторике защита меньшин, все эти экологические дискуссии, но это очень малая часть реальной левизны. Вообще-то левые силы, исторически, это те, кто выступают за интересы рабочего класса, те, кто борются за снижение неравенства, за обеспечение трудящихся с базовыми социальными благами.
А удалось ли в этом контексте хоть немного продвинуться демократической партии? Нет. Мы видим, что инфляция при Байдене была колоссальная. Ну, для Соединенных Штатов 9% — это что-то запредельное. Это как для нас сейчас бы 60% бахнуло. Ну, то есть США всегда, за редкими исключениями, территория экономической снизкой инфляции, с которой всегда ФРС успешно борются. Пришлось задрать ставку до, опять же, критических значений для США – 5% годовых. Это для ФРС что-то невероятное, исторически очень высокий уровень.
Это повлекло за собой, если помните, банкротство нескольких американских банков, которые вложили деньги в облигации, а на фоне роста ставки эти облигации обесценились, и у банка не осталось, собственно, капитала в достаточном объеме, что повлекло за собой набег вкладчиков. Мы помним от Signature Bank и First Republic Bank – это банки, которые, собственно, стали жертвами этой антиинфляционной политики Федеральной Резервной Системы. За последние годы. А Силикон Воли банк, по-моему, не относится к этой истории, он по каким-то другим причинам лопнул? Ну, они, как понимаете, банковская система устроена следующим образом.
Банки сильно взаимосвязаны. Если падает один, он непременно тянет за собой остальные. Они же связаны через систему межбанковского кредитования. И если в одном относительно крупном банке Фестер Павлик, по-моему, 14-е место занимал в американском рейтинге банков. Если там случаются какие-то проблемы, то это становится сигналом для вкладчиков забирать свои деньги из других банков. И отсюда банк, который изначально имел шаткое положение, ну, собственно, оказывается на грани катастрофы.
Хотя, может быть, непосредственно в нем и никаких глубоких там проблем на текущий момент не происходило. Это отдельный вопрос, можно к нему вернуться. Но я хочу акцентировать внимание на том, что, еще раз, никакой практической реализации этой самой левой политики, то есть поддержка интересов простого американского рабочего, американского студента, простого американского домохозяйства небогатого, администрация Байдена и вообще все демократическое руководство Соединенных Штатов не преуспело. За последние 10 лет в Соединенных Штатах цена недвижимости выросла на 120 процентов.
Это просто лишает простого американца, особенно молодого, шанса купить дом и обеспечить себе вот это самое американское благополучие. И самое характерное, что большая часть этого роста пришлась на последние годы. Только за этот год уже на шесть с лишним процентов выросла цена недвижимости в Соединенных Штатах. Все это, понятное дело, заставляет простого американца отказываться от поддержки демократической партии, мы видим такое колоссальное поправение американского общества, но я думаю, что это поправение не идеологическое.
Просто движение от провалившихся политиков в сторону тех, которые обещают простым людям более благоприятные условия для жизни. Я думаю, что если бы в Соединенных Штатах на выборах участвовали не два кандидата, а хотя бы там три-четыре, и среди них был бы такой типичный, характерный лево-радикальный политик, ну хотя бы как Берни Сандерс, он довольно лево-радикален по меркам американской политической системы, то он обогнал бы Трампа и всех остальных конкурентов, если бы предложил реально действующие левые политические и экономические меры по преодолению накопленного неравенства.
Поэтому все это поливение, о котором вы говорите, оно больше идеологическое и больше такое поверхностное, наносное. Простого американца беспокоит не эта сторона левой риторики, не экологические проблемы и не проблемы там гендерной социализации, а вопрос, что он будет есть завтра, будет ли у него работа и всякое прошлое.
Да, совершенно верно. Вот этим и занимались исторически левые, потому что, ну, Трамп, на самом деле, он политик правый. Он же сказал, мы будем с ним снижать налоги на бизнес. Это правая риторика. Ну, это и экономически, и политически правая. По идее, простой американец должен сказать, а почему это вы снижаете налоги на бизнес, когда вы должны снизить налоги простому домохозяйству? Но в условиях, когда предыдущая администрация полностью провалила свою социальную политику, люди просто в надежде, что новый президент будет действовать как-то иначе и будет более успешен, голосуют за него не потому, что они начали вдруг его политически поддерживать, а просто потому, что это форма протеста против прежнего прежней администрации.
Это же видно, как сильно сдвинулась в сторону Трампа американская молодежь и американские нацменьшинства, что, как казалось бы, всегда была аудитория демократической партии, а теперь они отказались от поддержки своих прежних кумиров и сдвинулись сильно в сторону Трампа, сильно поправили, вот если по результатам выборов смотреть.
Так что, в целом, еще раз подчеркну, здесь мне думается, что Трамп вряд ли будет отражать их интересы в этом смысле, и вряд ли они, эти простые люди, добьются ожидаемого результата, потому что, опять же, сейчас перед Трампом будет стоять задача, в первую очередь, поддерживать крупный американский бизнес в борьбе с китайскими конкурентами, поскольку, еще раз подчеркну, мы видим, как Китай пытается проникнуть на рынки Европы и Соединенных Штатов, закрепить там свое доминирование через разные инструменты, через производство электромобилей современных, через доминирование в современных технологиях, которые действительно в Китае в последнее время сильно продвинулись.
Плюс ко всему, Китай для этого создает соответствующие инфраструктурные проекты — «Один пояс, один путь». Зачем он создается? Для того, чтобы китайские экспортеры могли с минимальными логистическими издержками поставлять товар на европейские рынки, чтобы, в конечном счете, вытеснить самих европейских производителей с европейского рынка в перспективе и в Соединенных Штатах провернуть такую же схему. Мы видим, как против этой политики...
Павлович:
Ну плюс многому в странах Африки, инфраструктурных, в том числе, проектов.
Экономик:
Да, разумеется. Ну так Африка и есть часть этого пути. Там один из путей проходит, собственно, через Синайский полуостров, через Суэцкий канал, и Африка тоже в этом активно задействована. Отсюда Китай борется за свое доминирование на мировых рынках, и в глобальной конкуренции корпораций политика становится важнейшим инструментом конкурентной борьбы. Это очень важно — соединять политику и экономику. Вот у нас любят часто говорить, вот политика отдельная, экономика отдельная, вот СВО началось потому, что там один дед забыл таблетки принять, а другой, значит, ему в ответ что-то плохое высказал в твиттере.
Нет, так это не работает. Такие политические решения имеют глубокие экономические предпосылки под собой. Именно анализ экономики позволяет нам сделать какие-то более-менее обоснованные политические прогнозы. Еще раз причем, ну, именно поэтому я не ожидаю никакого мира на планете, даже если Трамп выполнит свое обещание, слово будет завершено.
Нападение Китая на Тайвань. Последствия.
Павлович:
А Китай все же нападет на Тайвань? Ну, понятно, что там санкции и прочими обложат, да, то есть экономически это будет прям, мне кажется, очень большой удар по Китаю, но Си Цзиньпин же как бы получал, ну, такое негласное одобрение на новый срок вот этот в связи с тем, что он все-таки будет захватывать Тайвань. Что вы думаете, случится ли это реально? И если уже смоделируем эту ситуацию как произошедшую, какие все-таки наступят последствия для Китая и для мира в целом.
Предположим, через год будет эта война.
Экономик:
Ну, во-первых, надо сказать, зачем вообще Тайвань нужен Китаю. Сейчас вот этот процесс индеглобализации, о котором я сказал, он выражает собой конкурентную борьбу крупнейших мировых корпораций не просто за лидерство, а в первую очередь за технологическое лидерство. Мы сейчас находимся в преддверии, в начальном этапе шестого технологического уклада, центром которого являются технологии, ну, как называют, такая BICS-конвергенция, где НАНО, БИО, КОГНО и там прочие технологии объединяются вместе, формируя, ну, например, как такой вариант промышленной реализации, такое объединение человеческого интеллекта с компьютерными системами.
Короче говоря, ладно, не будем в это углубляться. Смысл в том, что сейчас речь идет о технологическом лидерстве той или иной страны в мире, что позволит снизить издержки на производство базовых товаров и услуг. Кто сможет внедрить эти новые технологии шестого уклада раньше остальных, тот сможет преуспеть в конкурентной борьбе, тот получит растущую норму прибыли и, соответственно, экономическое доминирование над всем миром. И именно по этой причине, например, китайская компания Huawei является одним из главных объектов американских санкций.
Как мы заметили, уже несколько лет назад Трамп и затем и Байден ужесточали санкции против Huawei. Почему? Потому что Huawei — лидер в области технологии 5G, а 5G — это технология ускоренной передачи данных, которая необходима для новой промышленной революции. А Тайвань – это место производства полупроводников, без которых невозможна, собственно, вот эта технологическая роботизация экономики. Короче говоря, мир идет по пути роботизации, только Россия в этом сильно отстает, а Китай уже наступает на пятки Европе и Соединенным Штатам.
Никакая роботизация без полупроводников невозможна. Опять же, Соединенные Штаты ввели целый ряд санкций против отрасли по производству полупроводников в Китае, и если эта отрасль окажется под дальнейшим давлением, ужесточающимся давлением со стороны западного мира, Китаю необходимо будет обеспечить себе гарантию выпуска этих самых полупроводников, то есть контроль над производственными мощностями. Тайвань нужен не для политических целей, чтобы просто прихватить эту территорию себе и с помощью маленькой победоносной войны настроить китайское население позитивно в пользу значит, текущего правящего режима.
Нет, не так это работает. Тайвань нужен для экономических, производственных целей. Вот. И таким образом, действительно, может начаться эти военные действия. Другое дело, я совершенно не готов здесь давать какие-то временные прогнозы и условия, потому что все понимают, каковы будут последствия этих военных действий. Даже, ну, там, СВО на Украине, то, как повлияло на мировую экономику, там, Европа без газа теперь сидит, и Германия уже который квартал показывает вообще нулевой, а то и отрицательный экономический рост, поскольку лишилась дешевого российского газа.
Если вдруг Китай схлестнется с Соединенными Штатами за Тайвань, то мировая экономика получит такой серьезный удар, от которого вообще не сможет оправиться. Ведь Китай – это не просто крупная страна. Это страна, на которую завязаны крупнейшие глобальные цепочки добавленной стоимости. Без Китая остановится выпуск целого ряда товаров у других стран. То есть пострадает не сам Китай. Даже, знаете, в западной прессе часто используют такой эвфемизм «черная дыра в мировой экономике в форме Китая».
То есть это вариант на случай, например, кризиса в китайской экономике. Мы видим, как Китай замедляется, потому что экспортный потенциал у него ограничен через санкции, в том числе и другие всякие проблемы в китайской экономике, перенакопление капитала. Глубокий китайский кризис, равно как и война Китая с какой-нибудь другой страной, которая может негативно повлиять на его экономику, окажет болезненный удар по мировой хозяйственной системе и, как вы понимаете, по России тоже. Нас смотрят, я думаю, преимущественно граждане России, русскоязычные люди. Россия сейчас все надежды возлагает на сотрудничество с Китаем, больше особо некому продать наши энергоресурсы.
Если Китай вдруг сократит спрос на них, и это все поспособствует падению цен в мировой экономике на нефть, это нанесет удар по бюджетной системе России, по возможности выплачивать всякие социальные пособия, обеспечивать какую-то экономическую стабильность. Стабильность валютного курса, как вы понимаете, без притока иностранной валюты. Рубль очень быстро пойдет в крутой пике.
Павлович:
В известном направлении. И скажется на способности вести войну ежедневной?
Экономик:
Разумеется. Но я думаю, что раньше, чем закончится СВО, Китай с Тайванем вряд ли начнет разбираться. Я не думаю, что эти события будут происходить параллельно. Но это, опять же, только гипотеза, никаких оснований у меня нет для этого, каких-то фактов.
Нефть. Коллапс российской экономики.
Павлович:
А что по поводу того, что Трамп, в принципе, понимает это, что цену энергоносителей хотелось бы обвалить, и Саудовская Аравия там фыркала на Брикс, не поехала. И, в принципе, перспективы ОПЕК-плюс этого картеля, они становятся достаточно сомнительными. Америка давно последовательно, в принципе, наращивает производство сланцевой нефти, и уже можно все это сделать, в принципе, одним политическим решением плюс-минус за какое-то время. Плюс увеличить санкции еще против так называемого российского теневого флота.
Ну, еще больше, потому что санкции-то дрявые, и администрация там, в принципе, при Байдена, да, их такими и сделала, ну, а все это видят и признают, в принципе. Байден, допустим, рушит цену на нефть, российская экономика завязана, даже при том, что она продает сильно дешевле Китаю и Индии, там, с непонятной оплатой из Индии вообще, завязана все-таки на нефть, и нефть завтра становится, там, 50 или 30 даже.
Экономик:
Что тогда в этом сценарии? Опять же, трудно предсказать, потому что, очевидно, изменятся и другие макроэкономические условия мы не можем нефть отделить от все остальной экономики то есть подешеветь нефть и что-то произойдет еще а вот это что-то может оказать даже более серьезное влияние на российскую экономику чем собственно падение цен на нет ну ясно что ничего хорошего потому что как мы видим на практике все свои внешние экономические внешне политические издержки российское государство взваливает на плечи простого народа поэтому в первую очередь пострадают простые люди мы видим как каждый следующий кризис
государство девальвирует рубль относительно доллара и по сути дела снижает покупательную способность российских зарплаты в четырнадцатом году, а потом и в годы ковида, а потом с началом СВО. Каждый раз рубль становится все дешевле и дешевле. Купить на него мы можем все меньше и меньше. Таким образом, государство компенсирует потери экспортных компаний, потери бюджета на, в том числе, введение военных действий. Ну, а жертвой всех этих манипуляций становится простой человек, который, опять же, ну, во все времена, тут, знаете, просто как по Карлу Марксу, чем глубже кризис, тем больше страдает простой человек.
А уж правящие классы друг с другом договорятся в конечном счете, и ворон ворону глаз не выклюет, как говорится. Поэтому тут вопрос скорее о том, как простому человеку к этому всему подготовиться, как обезопасить себя. И здесь самый главный, наверное, совет простому домохозяйству, у которого нет каких-то больших накоплений, в первую очередь, не залазить в долги. А то у нас любят сейчас люди, особенно те, кто связан, скажем, с военно-промышленным комплексом, или там семья, которая получила деньги за мобилизованного своего родственника, думает, о, хорошо, какое счастье приварило, деньги сейчас, значит, возьму миллион, а добавлю в кредит еще парочку, и куплю какой-нибудь китайский кроссовер. И к каким-нибудь годам кризиса такое домохозяйство подойдет с большой долговой нагрузкой, и это большая проблема, потому что в условиях резко сократившихся государственных расходов на военно-промышленный комплекс, они непременно когда будут сокращаться, лопнет этот раздутый
российский экономический финансовый пузырь, который сегодня подпитывается активно этим гигантским компрессором государственных бюджетных военных расходов. И это все может привести к очень глубокому коллапсу российской экономики. Об этом, кстати, и в Центральном Банке говорят. Этот перегрев добром не кончится. И просто так эту огромную избыточную денежную массу просто так утилизировать не получится. Непременно что-то плохое случится. Или, как говорят, заморозка накоплений.
Ну, если по этому пути пойдет Российский Центральный Банк, чтобы просто не дать этим огромным сбережениям в банковской системе попасть на товарный рынок и не разогнать инфляцию до трехзначных значений, то тогда рухнет доверие к банковской системе, и люди, не имеющие возможности забрать деньги из банков, больше их не понесут туда никогда, нарушится процесс кредитования российских предприятий. Во-первых, коллапс случится на этом рынке.
Павлович:
Вот у меня, как у пользователя банка, да, клиента, уже рухнуло. Рухнуло оно, а в тот день, когда мне мои же доллары не давали снимать, допустим, со счета.
Экономик:
Да, совершенно верно. Ну, доллары на счетах были у относительно небольшой части российского населения, а вот сбережения держат, ну, там, большее число людей. Понятное дело, что все равно меньше половины, но в конечном счете это основа ликвидности всего банковского сектора. И если эти деньги будут как замороженные... А сколько, кстати, нет цифр у вас под рукой? Сколько? Я читал там... 64 триллиона.
Павлович:
Или триллион, или больше триллиона долларов, да?
Экономик:
Ну, 64 триллиона рублей сейчас лежит примерно на депозитах в российских банках. Ну, причем надо понимать, что это не депозит простых людей. 600 миллиардов долларов. Это, да, получается где-то 4% всех этих накоплений приходится на большие вклады. То есть, нет, так, 4% вкладов — это вклады больше 1,5 миллионов рублей, по-моему, да, вот так получается. То есть это преимущественно вклады уже такие значительные, они формируют эту сумму.
То есть простой человек опять тут показывает, что никаких сбережений у него и нет. Так, в общем, короче говоря, или же речь пойдет о заморозке вот этого большого денежного навеса, чтобы он при снижении ключевой ставки не пошел в реальный сектор экономики, не создал колоссальный спрос там на все товары вокруг, не разогнал инфляцию. Либо же дело закончится схлопыванием пузыря, когда какой-нибудь банк, который набрал кредитов, разорится, не имея возможности стребовать обязательства уже со своих контрагентов.
И в этом случае случится большой глубокий кризис, который просто обнулит все старые долги через банкротство физических и юридических лиц. В общем, короче говоря, как ни крути, по какому пути ни пойди, невозможно без последствий преодолеть накопленные противоречия. То есть временно их центральный банк и государство могут откладывать на наступление кризиса дополнительной подпиткой из бюджета, повышением ставки. Ну вот кое-как вот система держится в равновесии. Но как только эти меры будут хотя бы слегка ослаблены, все пойдет лавинообразно в противоположном направлении.
Поэтому здесь простого решения уже нет. И что-то очень неприятное невременно ждет нас даже в среднесрочной перспективе.
Обязательства государства.
Павлович:
Ну вот ЦБ уволил с Юдаева, я помню, еще там 100 лет назад она работала в Центробанке, и Набиуллина, ну по слухам, постоянно хочет оттуда уйти, но ее с началом войны не отпускают вообще. Они как бы уже, по-моему, да, исчерпали все меры монетарной политики, вот последнее — это повышение ставки, вы сами говорите, да им всем мы видим, что оно ничего не дает, и это не последнее.
Ну а про заморозку депозитов, ну понятно, мы можем только гадать, вероятность этого события, мне кажется, все равно может быть 20 процентов, может быть кто-то скажет 70 и так далее, но она всего в моей парадигме 50 на 50. Она или случится, как уже не раз в российской истории, в советской случалось, или не случится. То есть 50 на 50. Силуанов, министр финансов РФ, сказал вот прям сегодня, что храните деньги в облигациях федерального займа. И где-то мы уже такое слышали, облигации эти были и во время Второй мировой войны.
Что-то, мне кажется, это прям сомнительной какой-то авантюрой и, наверное, все же заморозочек и вкладов будет.
Экономик:
Ну, банки, как мы видим, не стремятся покупать облигации федерального займа. Каждый раз проваливаются аукционы Минфина. Ну, банки бы с удовольствием купили облигации с плавающей ставкой, потому что, в конечном счете, она привязана к ключевой и будет расти, доходность будет расти вместе с ростом ключевой ставки. Но пока государство отказывается от такой практики, в большей степени продает облигации с фиксированным купоном. Ну, почему он это делает? Потому что иначе бы это было бы просто простой эмиссионной схемой.
То есть, условно говоря, массово продавать облигации банкам, банки кредитуются у ЦБ, то есть, по сути, ЦБ финансирует правительство через прокладку в виде коммерческих банков. Это уже прямое такое эмиссионное финансирование бюджета, что явно приведет к такой глубокой дестабилизации экономики, пока министерство финансов от этого отказывается и пытается хоть как-то, как-то втюхать российским коммерческим банкам облигации с фиксированной ставкой, предлагая большой дисконт. Мы видим, что с огромным дисконтом для повышения доходности торгуются российские ОФЗ, и, по-моему, уже больше 18% ведет средняя доходность по вот этому индексу крупнейших российских государственных ОФЗ.
18% – такого вообще, по-моему, никогда не было. Это исторический рекорд, и это значение постоянно растет, что говорит о том, что банки чувствуют этот риск и не готовы включаться в финансирование государства без размерной компенсации этого риска посредством достаточно высокой доходности. И чем выше эта доходность, тем больше вероятность того, что государство когда-то не сможет ответить по своим обязательствам.
Вообще, большая ведь проблема, тоже об этом как-то забывают, растущая ставка, ну, ключевая ставка, она, понятное дело, кому убьет? В первую очередь, по простому домохозяйству, который теперь автокредит под 25% вынужден набрать, а то и там под 30% в некоторых случаях.
Павлович:
Ну, еще по производителям, естественно.
Экономик:
Да, разумеется, да, потому что они все равно берут кредиты, все равно компании даже в условиях дорогих денег нужные заемные средства для расхода на оборотные активы, там, на выплату заработной платы, на закупку сырья и всего остального. Но ведь это на самом деле бьет и по государству, по государственному бюджету. С одной стороны, у государства денег сколько угодно, оно может этих ОФЗ-нов продавать, там, даже в том числе самому Центральному банку, в крайнем случае, и бесконечно наращивать бюджетные расходы.
Но вместе с этим ведь растет ставка обслуживания долга государственного. И это приводит к тому, что все большая-большая часть бюджета идет на обслуживание старых долгов. Я тут как-то проводил расчеты, и получилось, что, если следовать прогнозам Минфина, то к 27-му году российское государство будет тратить на обслуживание долга такую же долю государственного бюджета, как Соединенные Штаты. Но только в США госдолг, он там 120% ВВП, а в России будет только 30. Ну, т.е. при высоких ставках долг очень дорогой.
Получается, что нагрузка на бюджет соразмерна одной из самых закредитованных экономик мира. И это что означает? Что уже сегодня 3 с лишним триллиона идет на обслуживание старых УФЗ, а это деньги, которые вообще с размерным расходом государства на образование, на здравоохранение. То есть вот такой большой кусок государственного пирога уходит просто в пустую на покрытие старых долгов. И чем дальше, чем выше будет ключевая ставка, тем больше бюджет будет тратиться на вот эти непроизводительные нужды.
Значит, социалка, система ЖКХ, наука останутся проигрышем. И видим, как сегодня государство на этих сферах сильно экономит. Вот наука у нас сегодня финансируется так мало, как вообще никогда, наверное, в истории путинской России. Ну, может быть, в ельцинские времена меньше денег шло на науку относительно российского ВВП. А сегодня там сколько? 0,69% от ВВП составляют бюджетные траты на науку. Это настолько мало, что вообще не позволяет ставить перед наукой хоть какие-то долгоиграющие и стратегические задачи.
А ведь это важно сейчас для России. Главная проблема российской экономики — нехватка кадров. А решать ее можно или за счет притока мигрантов, а никто особо в Россию сейчас ехать не хочет, или же за счет повышения производительности труда. А как ее повысить? За счет внедрения новых технологий. А где взять технологии, если наука на боку лежит и не финансируется? То есть, это замкнутый круг, который влечет к накоплению, как к снежному кому, новых противоречий, разрешить, который уже спокойным таким реформистским путем не получится.
Отсюда, как и в начале двадцатого века, само государство создаёт предпосылки для революции. Знаете, как известный советский анекдот, что на следующий день после Октябрьской революции большевики вручили Николаю Второму Ордена Октябрьской революции за активное участие в её подготовке. Ну вот, примерно так же действует и современное российское государство.
Кредиты. Минимум взаимодействия с банковской системой.
Павлович:
А кстати, с этим вопрос просто с точки зрения обывателя. Кредиты, нужно ли сейчас брать. Опять же, я не говорю, кредиты там, микрозаймы до зарплаты и прочее, да, хотя и такие берут, там семью кормить надо. Я про то, что вот люди более-менее обеспеченные. И помните, как в 90-е ты берешь там, не знаю, сегодня там 100 долларов, да, а завтра курс рубля изменился, и что мы, в принципе, сейчас-то и видим, он растет все-таки, но доллар растет, рубль падает, и ты брал там 100 долларов, а отдавать будешь через год 10.
Я имею в виду кредиты, естественно, в российском рубле.
Экономик:
Ну, это, опять же, все очень индивидуально. И зависит от состояния домохозяйства, оплатежеспособности, источники дохода. Если у вас доходы в иностранной валюте, так вообще, собственно, король этого мира. Но таких у нас довольно мало. Одно дело, кредитная стратегия для домохозяйства с низкими доходами из 50% беднейшей части населения. Другое дело, привилегированная часть нашего общества, крупные инвесторы, наши олигархи, для них советы были бы совершенно иные.
Простому человеку лучше вообще не иметь долгов в этой ситуации. Как можно меньше долги иметь, потому что, в конечном счете, доходы граждан могут очень резко упасть на фоне грядущих кризисных процессов. Долги с вас просто так никто не спишет. Банкротство существует, такая процедура, конечно. Но чтобы быть признанным банкротом, надо лишиться сначала всего, что у тебя есть, кроме единственного жилья. И потом, да, с тебя спишут долги.
Если готовы наши домохозяйства к такому сценарию, то да, можно рисковать. В целом, чем меньше у вас будет долгов, и самое главное, чем меньше обязательств перед вами будут иметь другие контрагенты, тем легче вы переживете кризис. Отсюда не стоит вкладываться сейчас в какие-то ценные бумаги, в облигации, хранить деньги в большом объеме в банковской системе, потому что это тоже, на самом деле, просто чье-то честное слово — вернуть вам эти деньги в будущем с процентами. И это честное слово может очень резко поменяться и отмениться в условиях каких-нибудь экономических форс-мажоров.
Поэтому лучше в условиях турбулентности с финансовыми системами вообще по минимуму взаимодействовать. И все свободные средства вкладывать, во-первых, в собственное здоровье, потому что, возможно, в будущем все это сильно подорожает, и операция хотя бы там даже на какого-нибудь стоматологического характера сегодня стоит одних денег, а через пару лет еще и просто не найдешь ту компанию, ту фирму, ту клинику, которая сможет за вменяемые деньги сделать вам ту же самую операцию.
Ну и, в конечном счете, в здоровье, в образование, в детей, в материальные активы. То есть не в финансовые, не в обязательства, потому что в условиях турбулентности обязательства очень ненадежные. И поэтому мы видим рост ставок. Рост ставок — это отражение нестабильности. То есть в растущую ставку инвестор закладывает высокий риск. Не бывает высоких ставок при низких рисках. Готовы ли на себя брать риск те люди, у которых за пазухой ничего нет?
И нет тех резервов, на которые они могли бы опереться в случае тяжелых времен. У большинства населения таких резервов нет, поэтому лучше с банковской системой, с финансовой системой сейчас вообще соприкасаться по-минимуму.
Льготная ипотека, недоступность жилья, банкротства застройщиков.
Павлович:
Недвижка, то есть отменили льготную ипотеку, это все, конечно, плохо и так далее, да, но ставка огромная. Можете объяснить нашим зрителям понятным языком, почему все это происходит и почему, взяв в кредит однушку на окраине Москвы где-нибудь, ты заплатишь как за... Не помню, сколько там, то ли 5, то ли 8 таких однушек. В конечном счете, если ты на 30 лет взял ту ипотеку и досрочно ее не погасил.
Экономик:
Ну, причина очевидна. Государство ввело программу льготной ипотеки еще. Ну, и вообще, стало вводить разные меры поддержки строительной отрасли еще с программы реновации в Москве еще до льготной ипотеки. Явно для поддержки строительного бизнеса, который со всеми смежными отраслями давал, по-моему, 14% российского ВВП долю. Это значительная часть российской экономики, он долгое время лежал на боку, и чтобы оживить этот сектор, государство обеспечило эту программу льготной ипотеки, которой в первую очередь, конечно, воспользовались девелоперы, банки, производители строительных материалов.
Вот они, конечно, остались в плюсе, а простой человек, ну, за исключением тех, кто вовремя успел подсуетиться и взять и квартиру еще при относительно низких ценах, по относительно низкой ставке, ну, таких немного. Вообще, в целом, ипотека — это инструмент поддержки состоятельного населения, у бедного человека даже на первоначальный взнос денег нет, какая там ипотека. Поэтому, в целом, действительно, мы видим, как многие воспользовались льготной ипотекой в инвестиционных целях.
Вроде льготная ипотека, как предпоносилась, это социальная мера, то есть поддержка людей, у которых нет жилья, где негде жить. Но, используя льготную ипотеку, многие понакупали квартиры для дальнейшей сдачи. Соответственно, выбрали вот этот резерв государственного бюджета, который обеспечивал разницу между вот этой льготной и рыночной ставками.
И плюс ко всему мы видим, как на фоне роста спроса на жилье цена взлетела до заулыщных высот, вдвое подорожали квартиры буквально за несколько лет, что сделало недвижимость в России такой недоступной, как, наверное, никогда, опять же, за всю путинскую эпоху. Резко выросла разница.
Павлович:
Но при этом всем банкротит очень шаткое экономическое положение самолет, один из крупнейших застройщиков, да. Сейчас я читал, что чуть ли не банкротиться собираются, если, опять же, меры господдержки там не спасут его.
Экономик:
Да, кстати, это очень напоминает китайский опыт. Там, я не знаю, была ли такая же, как у нас, программа собственно льготной ипотеки, по-моему, нет, но там есть проблема, очевидно, перенакопления капитала в секторе строительства жилищного и коммерческого. Известные вот эти китайские города-призраки, которые выражают собой построенные, но не заселенные дома, отражают, в общем, одну из важных противоречий рыночной экономики между объемом производства и платежеспособным спросом.
То есть дома есть, потребность в этих домах есть, но на фоне роста ценно-недвижимости дома стоят так дорого, что у простого китайца нет денег на приобретение этого жилья, этой недвижимости. Отсюда деньги вложены, инвестиции потрачены, рабочая сила, природные ресурсы, электроэнергия – все это израсходовано на строительство этого жилья, но жилье продать невозможно. Отсюда кейс компании Evergrande, которая, в общем, оказалась в банкротном состоянии. Это то, что грозит сегодня российскому рынку в современных реалиях.
То есть перенакопление капитала, избыточные инвестиции, рост складских запасов, отсутствие спроса приведет, естественно, к финансовым трудностям у компании, в том числе к банкротствам. И отсюда у государства есть два пути. Либо возобновить программу льготной ипотеки, но на это, кстати, денег уже в бюджете нет, это ведь тоже все довольно дорого. Только триллион рублей в этом году пойдет на компенсацию части сделок по льготной процентной ставке через статью жилищно-коммунального хозяйства.
Государство будет финансировать вот эту программу льготной ипотеки, семейной ипотеки, которая все еще осталась в российской экономике. Либо нужно напрямую выкупать, как говорят, токсичные активы у компаний, которые находятся на грани банкротства, то есть выступать в роли страховой компании у частного бизнеса. Это было в 2008 году, когда государство американское спасало американские банки от банкротства, потому что банкротство крупной компании, что в финансовой сфере, что в реальной экономике, влечет за собой череду банкротств более мелких предприятий, которые завязаны на гигантах, которые выступают в роли такой черной дыры.
Если обанкротится крупная компания, в нее засосут другие.
Павлович:
Наверное, Россия будет спасать, потому что те же девелоперы, да, они, как говорят, too big to fail. Если Если они падают, то это сотни, ну, не сотни, это десятки тысяч, сотни тысяч рабочих мест, и это, опять же, рост социальной напряженности. Поэтому, мне кажется, если вот выбирать между двух зол, да, ну, они выберут этот бюджет сейчас по льготной ипотеке, что вы говорите, оставшейся, и, соответственно, мне кажется, будут какие-то прямые меры поддержки девелоперов.
Экономик:
Возможно, да, возможно. Но опять же, за счет чего? Денег-то из воздуха взять невозможно. Есть национальный доход, то есть результат нашего труда за один год, он равен 100%. Можно 30% из этих денег взять на военные действия, т.е. просто вырвать из этого пирога большой кусок, а остальное как-нибудь поделите между собой. Значит, каждому простому человеку достанется меньше. И чем больше государство тратит на непроизводительные нужды, этот национальный доход через систему бюджетного перераспределения, тем меньше остается для развития экономики.
Отсюда мы видим, вроде бы ВВП в России растет на фоне СВО в 23-м году, там на 3 с лишним процента в этом году тоже вырастет, а экономика не развивается, потому что это непроизводительные траты. Танк не делает экономику более производительной, как и ракета, как и построенный дом, который не заселен простыми людьми, а просто стоит и ждет, пока найдется покупатель по такой высокой цене, по такой высокой ключевой ставке. Все это, опять же, создает такую иллюзию, такую картину, знаете, которая всегда сопровождает экономику накануне глубокого кризиса.
Кажется, что случается какое-то чудо и отменены старые законы экономики. Так и было накануне 2008 года, так и происходит сейчас. Кажется, что Путин нашел какую-то волшебную кнопку или какое-то волшебное денежное дерево, с которого можно срывать бесконечно банкноты и ими расплачиваться за все на свете, и за военные действия, и за льготную ипотеку, и за обслуживание старых долгов, и за все на свете. Но нет, все равно, знаете, трудовая теория стоимости, она что нам объясняет?
Что все идет из человеческого труда. Вот сколько люди произвели, вот столько у нас есть в распоряжении. Все это можно потратить на разные нужды. И если вы тратите экономический результат непроизводительным образом, то вы снижаете возможности для производства товара в большем объеме в следующем производственном цикле и создаете предпосылки кризиса. Поэтому все это не бесплатно. Все, что происходит вокруг нас сейчас, все это непременно аукнется в будущем, нам придется за это расплачиваться, если не в следующем году, там-то спустя несколько лет. Это противоречия, которые ударят по нам в совсем скорой перспективе.
И поэтому к этому надо быть готовым.
Запас прочности экономики РФ.
Павлович:
А, кстати, вопрос. А сколько вы даете запас прочности? Ну, просто в вашем личном прогнозе российской экономики. Вот если предположить, что война не прекратилась, и все вот примерно по расходам, по доходам идет вот как на сегодняшнем уровне, но вместе со всеми теми дисбалансами, что уже наблюдаются.
Экономик:
Знаете, ответа на этот вопрос нет, его не даст ни один аналитик, потому что эта категория лежит вне собственно материального анализа российской экономики. Россия очень ресурсная экономика и просто повышение цен на нефть на 10 долларов за баррель уже многое изменит в экономическом устройстве. Но самое главное, даже если мы предположим, что сможем очень строго спрогнозировать всю динамику сырьевых цен и там все политические события на внешнем на внешней арене тоже сможем предсказать
мы не можем предсказать каков масштаб внутреннего политического резерва у системы потому что в конечном счете эти 65 триллионов которые лежат на вкладах а еще где-то плюс 40 триллионов финансовых активов других формах и еще там разные сбережения актива населения тот резерв который можно постепенно постепенно вычерпывать до тех пор пока народ это терпит то есть на самом деле главным резервом у российского государства в этой системе является терпеливость, спокойствие и патернализмский такой потенциал российского народа.
Вот пока общество все это принимает, пока оно соглашается жить с каждым месяцем, с каждым годом все хуже и хуже, вот настолько будет продолжаться вся эта система, настолько государство будет продолжать черпать из нее резервы. Поэтому мне думается, что анализ здесь скорее надо проводить политологический, нежели чем экономический и социологический, смотреть на настроение масс. Потому что мы часто видим, как люди в очень бедных странах говорят о том, что чувствуют себя счастливыми, спокойными и не выступают против своего правительства. А при этом граждане относительно развитой Франции чуть что, так сразу центр Парижа перекрывают забастовками.
То есть, эта категория такая очень тонкая, психологическая, она требует анализа общественного сознания уже другими, неэкономическими инструментами. Поэтому, опять же, говоря о потенциальной российской экономике, экономический, может быть, потенциал один, а вот политический совсем другой. И они могут вообще не совпадать и двигаться в разных направлениях.
Как купить квартиру в нынешних реалиях.
Павлович:
Если вернуться к жилью, вот как обзавестись сегодня жильем собственным в России, да, вот просто работнику, не знаю, офисному, с зарплатой, ну, до 100 тысяч рублей? Никак.
Экономик:
Ну, переехать просто в другой регион. Если он в Москве получает 100 тысяч рублей, можно переехать, ну, не знаю, в какую-нибудь Владимирскую область, там избушку купить за, не знаю, там, за 200 тысяч рублей и ремонтировать её своими силами. Ну, в Москве купить человеку квартиру с средним доходом невозможно. Вообще, в целом, еще даже до введения льготной ипотеки были эти расчеты, которые показывали, что семья с двумя детьми со средней зарплатой по региону ни в одном российском регионе не может себе позволить ипотеку, потому что выплаты по ипотечному кредиту снижают средний доход на члены домохозяйства ниже прожиточного минимума.
То есть, среднему человеку средняя квартира была не по карману даже в 21-м году и 20-м году, а сейчас, Ну, тем более. То есть, никак не… Ну, то есть, это надо ждать, пока умрет кто-то из родственников. У нас же так обычно решаются жилищные проблемы в нашей стране. Вот бабушка там покинула этот мир, и молодая семья переезжает в бабушкину квартиру. Ну, так, да. Но рыночным методом решить это невозможно среднему домохозяйству.
А поскольку средние величины, они тоже сильно искажены. И в реальности у нас средняя зарплата не является истинно средней. Истинно средней является медианная зарплата. Она где-то на треть еще ниже, чем средняя, которую дает… среднестатистическая, которую дает Росстат. А если мы модальную зарплату посмотрим, там мода еще ниже оказывается. То есть та, которая там делит… Ну, самая распространенная российская зарплата, она, по-моему, в два раза ниже, чем средняя арифметическая. Вот.
То есть в этом случае еще ситуация становится еще хуже, и в этом смысле даже варианта ни одного нет простому человеку без какого-то хорошего, хорошей внешней финансовой подпитки в виде какого-то наследства или помощи от родителей, или там, вот опять же, всякие социальные лифты, которые дает сегодня государство в виде участия в СВО. Вот такие экстравагантные методы позволят решить квартирный вопрос. Но если во всем этом не участвовать и не иметь вот этих волшебных денежных деревьев где-то во вне, то, опять же, недоступна покупка жилья простому человеку.
Реальная зарплата по стране.
Павлович:
Давайте еще раз про формулу расчета, в принципе, реальной зарплаты в стране. Да, я повторю. Есть средняя, ну, средняя, как считается, как температура по больнице в той шутке. То есть начальник твой ты получаешь 100 тысяч, ты получаешь 50. В итоге средняя по региону у вас будет 75. И Олег говорит, что эту цифру среднюю нужно разделить примерно на 2, и мы получим реальную картину зарплаты.
Экономик:
Нет-нет, смотрите, вот так, есть средняя, есть медианная, есть модальная. Средняя зарплата, средняя арифметическая, как вы правильно сказали, просто собрали всех, все зарплаты разделили на количество работников. При этом тут учитывается и зарплата нянечки в детском саду, 25 тысяч рублей, и зарплата топ-менеджера «Газпрома» несколько миллионов в день. Это все в конечном счете дает нам эту среднюю, которая не отражает вообще ничего. Есть медианная зарплата, это та зарплата, которая делит население ровно пополам.
50 процентов получает больше, 50 процентов получает меньше. И она где-то, как правило, на треть ниже средней арифметической. А есть еще модальная зарплата, то есть, словно говоря, на моды такие делятся все трудящиеся население, то есть на группы по зарплатам. И есть какие-то зарплаты наиболее популярные, то есть та зарплата, которую получают больше всего работников. И есть зарплаты, которые получают там меньше всего работников. Так вот, самая популярная в России зарплата, как правило, в два раза меньше среднеарифметической.
Вот так мы возьмем.
Павлович:
Это ужасно. Это, наверное, если всю страну в целом взять, да, опять же, с среднеарифметической, это, наверное, тысяч 30 рублей выйдет.
Экономик:
Нет, ну среднеарифметическая Росстат дает 73, по-моему, 75. Но опять же, это все дутая зарплата. Это в том числе выплаты участникам СВО. Но они вообще, можно ли их вообще назвать работниками? Это не наемные работники, это люди, которые занимаются непроизводительным трудом. То есть они получают от общества деньги, но никакой вклад в развитие производительных сил не вносят. Более того, они тратят ресурсы. На них надо пошить одежду, выдать им сухой паек, обеспечить снарядами, танками и боеприпасами.
А это все ресурсы трудовые, в первую очередь, энергетические, сырьевые. То есть это все забирает из экономики ресурсы, но ничего не возвращает взамен. Более того, это снижает численность населения в численность трудового населения. Я даже имею в виду не столько смертность людей на фронте, это очевидно. Там же десятки тысяч, ну, по разным неофициальным оценкам, мы потеряли людей на фронте. Ведь это еще и деформация психики человека, сколько людей вернутся с фронта совершенно не способными к социализации.
Плюс ко всему инвалиды, мы же их вроде, ну, мы не относим их непосредственным потерям на фронте, там, в виде смертей, но человек без ноги является непроизводительным работником, как ни крути. Человек с психологическими травмами. То есть, это в будущем еще в большей степени аукнется снижением численности трудоспособного населения. И все прогнозы, какие я встречал демографически у коллег, они все дают негативную оценку. К 45-му году в негативном сценарии на 10 миллионов сократится численность трудоспособного населения.
Это, кстати, просто по живым людям это важно. Это, опять же, не считаются здесь люди несоциализированные после участия в боевых действиях. При самом благоприятном раскладе к 45-му году на 3 миллиона человек сократится трудоспособное население. Ну, в средней где-то там 5 с половиной. И тут или замещать мигрантами, а это понятно, какие социальные последствия за собой несет, какие противоречия, все мы это наблюдаем в последние годы в России очень наглядно. Ну или же, опять же, внедрять новые технологии, но к этому российское государство, российский крупный бизнес совершенно не готовы.
Ну просто вообще, они не привыкли по такой модели существовать. Они выстраивали свои инвестиционные стратегии в совершенно других условиях. Десятилетиями подстраивались под мировую сырьевую конъюнктуру. А теперь надо менять бизнес, отказываться от экономики дешевого труда, вкладываться в новые технологии. Они просто не умеют. Это же не делается просто по щелчку. Вот вложу я в станок или вложу я в нефтяную трубу. Нет, нужно просто модель бизнеса менять. Вообще, всю философию ведения бизнеса — это десятилетия нужны для того, чтобы перестраивать экономику на вододерельцы.
Поэтому мы видим, что даже в условиях нехватки рабочей силы инвестиции идут только в отрасли военно-промышленного комплекса. В среднем, где-то на 19% выросли инвестиции в 2020 году, при этом все, что выше 19, все, что дало этот прирост — это химическая промышленность, это металлургия, это ремонт техники, это выпуск всяких беспилотников, ну, короче говоря, все, что связано с обслуживанием фронта.
Все, что сильно меньше 19% — это гражданский сектор, это гражданская продукция, это автомобили для простых людей, это трамваи, это тракторы, это все, что нужно нам в сельском хозяйстве, в промышленности, все, что не связано с обслуживанием фронта. То есть, наоборот, идет деградация производственных мощностей, растет устаревание производственных мощностей. Это еще отдельная проблема. Как-то у нас особо об этом не говорят, забывают. А Росстат дает ведь эту статистику. Накануне СВО...
Павлович:
ЖКХ наглядно напоминает.
Экономик:
Сейчас зима, мы увидим еще больше проблем, чем в прошлом году, 100%. 53, если я не ошибаюсь, на 53% изношены производственные мощности в России, основной капитал, до 2022 года. Потом идет резкое падение до 48%, но не потому, что инвестиции нарастили, а потому, что методику учета изменили. Компаниям разрешили по-новому бухгалтерский учет вести, пересматривать и продлевать сроки полезного использования изделий основного капитала, элементов основного капитала.
Поэтому упал показатель. Просто если кто-то из зрителей захочет проверить, увидит эту аномалию, почему вдруг в 22-м году так резко упал износ фондов. Не потому, что у нас экономика расцвела. Ну, есть где-то инвестиции, опять же, в первую очередь в ВПК, но главной причиной падения на 5% пунктов является изменение методик учета. А растущий износ, как вы правильно сказали, это аварии в системе ЖКХ, это низкая производительность труда, это травматизм на производстве, это низкое качество продукции, это избыточное энергопотребление
и целый ряд других проблем, которые только усугубляют накопленные противоречия, но не позволяют выйти из них.
Уехавшие из РФ. Численность населения.
Павлович:
Ну, плюс уехала. Вот сколько, по вашим подсчетам, уехало, допустим, работников?
Экономик:
Ну, я специально не считал, да и никто не может дать точный расчет, потому что уехавшие далеко не всегда отказываются от российского гражданства. Непонятно, уехали они навсегда или на время, кто там вернулся. Но, очевидно, речь идет о сотнях тысяч человек, которые выпали из российского рынка труда. Ну, это одна сотня или это семь сотен, ну, вот я не знаю. Но это тоже значительно главное, что уезжают...
Павлович:
Я могу сказать по опыту поиска сотрудников, вот нам программисты нужны постоянно. Как в этом году, еще так никогда плохо не было. Раньше мы, допустим, 200 резюме на HeadHunter, Ну, я имею в виду год военный уже там 21-22, 200 резюме, но человек 6-10 отсматривали, там одного-двух набирали. Сейчас мы можем из 200 резюме при зарплатах от 4 тысяч долларов, ну, запрошенных, да, а это джуниоры вообще после курсов там скиллбокса, мы можем вообще ни одного не брать, и прям, ну, сильно видно, что качество рынка труда ухудшилось, и это, ну, не только же мы замечаем.
То есть за этих сотрудников мы конкурируем и с банками, и с рекламными агентствами, и с кем угодно, с любым сектором непроизводственным.
Недавно появилась инфа, буквально неделю назад я стал замечать, что численность населения РФ уже как-то не 146, вроде как, миллионов, а, на мой взгляд, это какая-то утка, что оцифровали какие-то архивы ЗАГСов, силовики якобы, и, получается, по справкам рождения и смерти, получается, что вообще 90 миллионов. Но я смотрю на это и смеюсь, и увидел уже за последнюю неделю.
Экономик:
Нет, но все-таки этой байке уже много лет. Я, кажется, еще году в 2016-м ее слышал, что по данным ЗАГСов в России, на самом деле, населения значительно меньше. Ну, опять же, я сам всех россиян не пересчитывал лично, но, очевидно, динамика демографическая негативная. И это еще отдельная проблема российского общества. Коэффициент фертильности в этом году составляет 1,4 ребенка на одну женщину. То есть меньше двух на семейную пару.
Это говорит о чем? О том, что вымирание России продолжится. Это внесет дополнительный вклад в дефицит рабочей силы в нашей стране. Почему так складывается? К тому есть ряд причин. Тут нет одного ключевого фактора. Есть спрос изменения жизненного уклада. Все-таки мы не крестьянское общество, мы высокоурбанизированное общество, и в нем всегда падает рождаемость. Но есть, очевидно, здесь и влияние негативной социально-экономической политики. Это само государство доказало введением эксперимента с материнским капиталом.
Вот как ввели материнский капитал на второго ребенка в 2007 году, сразу рождаемость пошла вверх, и демографы утверждают, что благодаря этой мере в России появилось плюс 2,5 миллиона детей, рожденных вторыми, третьими и далее. Но когда ввели материнский капитал и расширили его уже на первого ребенка, эффект был значительно слабее, потому что первого, ну, как правило, люди рожают и так, без дополнительной материальной стимуляции, просто чтобы галочку поставить в своих ачивках по жизни. И в этой связи материнский капитал показывает нам, что значительным фактором в принятии решений о рождении детей является фактор социально-экономический.
Отсутствие денег на воспитание ребенка, то есть у нас многодетная семья практически автоматически становится семьей с низкими доходами, плюс коммерциализация социальной сферы. Это хорошо мне заметно по системе образования, особенно высшего образования, где все меньшую долю составляют бюджетные места и все большее вузы идут по пути коммерциализации.
Все это дети, это дорогое удовольствие, то есть такая очень дорогая инвестиция с сомнительными будущими дивидендами. И по этой причине на фоне вот того, что происходит сейчас в России, когда государства тратят экономический потенциал не на повышение благосостояния населения, а на военные действия, на глобальную конкуренцию с западным миром, то в этом случае ситуация демографическая будет только ухудшаться из года в год. И, опять же, государство делает единственную ставку здесь на привлечение мигрантов.
Это показывают, в том числе, расчеты Росстата. Если мы зайдем на сайт Росстата и посмотрим демографический прогноз, который там опубликован, три его сценария, то каждый из этих трех сценариев предполагает сокращение коренного населения и замещение его мигрантами, просто в разных объемах. Благоприятный сценарий там, по-моему, в границах двух миллионов, а в неблагоприятном сценарии предполагается, что коренное население будет вымирать еще быстрее, чем будут приезжать в Россию новые граждане из-за рубежа.
То есть, в этом смысле государство даже не предполагает, что ситуация может измениться в лучшую сторону, и численность населения начнет расти естественным образом. И все это, само собой, дает, опять же, дополнительный неблагоприятный фактор в социально-экономическом прогнозе на среднюю и долгосрочную перспективу. И все старые противоречия, которые накапливаются в благоприятные времена, в условиях кризиса, в условиях военных действий, усугубляются и просто ускоряют наше движение на пути к неприятным экономическим последствиям.
Павлович:
Ну, здесь же еще и очевидная вполне проблема, что чаще всего они неквалифицированы. Потому что если они высококвалифицированы, они и в своей стране более-менее зарабатывают, с учетом своих расценок, более-менее нормально смогут жить, а кто-то и обеспечено. По прогнозам, я думаю, ну что, нам сказали же на этой неделе, да, что следующие 20 лет будет только хуже. Хотелось бы услышать что-то другое, но, извините, других рецептов у меня для вас нет.
Автомобильный рынок.
Павлович:
И, если позволите, два вопроса. Первый — автомобильный рынок. Конечно, ездили мы все в такси, Яндекс, там Uber, да, эти Kia Optima, Hyundai Sonata, вот и на этом комфорт плюс, если по Яндексовому взять. Все было классно, все устраивало, началась война. Несколько раз ездили, естественно, Ховаль там не самый плохой вариант, еще Джили, Москвич самый ужасный вариант, потому что воняет дешевым пластиком внутри.
В общем, и когда уже к тебе приезжает Хунда или Киа, ну как будто ты вот сейчас в другом месте, как будто ты в Мерседес или БМВ садишься минимум от бизнес-класс от Ешки. И что на проавтомобильный рынок скажете, стоит ли брать сейчас китайцев? А я вот здесь в Таи езжу на китайцы, ну как бы понятно, что она не на века, что я ее там своему сыну или внуку в наследство не передам, как у моей мамы 124 купе еще прекрасно ездит, в общем-то.
Но в целом, в принципе, учитывая, что она стоит 10-12 долларов, MG какой-то бренд, ну она стоит вполне своих денег, и здесь я бы ее брал, допустим. Но в России же, насколько мне известно, китайцы, они же тоже x2, x3, а цены в Китае.
И что вы скажете, можно ли их брать, нужно ли их брать, или все-таки брать каких-то стараться поддержанных европейцев и гнать из-за рубежа?
Экономик:
Брать поддержанных европейцев, гнать из-за рубежа — это такие экстравагантные варианты, которые не всем просто подходят. Далеко не каждый готов идти на риск, приобретать машину без гарантии со сложностью в покупке запчастей, потому что, опять же, не просто машин европейских мало, и запчастей нет, и нет таких поставок, какие были до СВО. Это просто, наверное, только фанаты какого-то особого бренда, немецкого, там, какого-то корейского, американского, захотят связываться массово вот с такими сделками. Для простого человека вариантов не остается или вас, или китайские производители.
Ну, еще есть такой экстравагантный вариант – иранские автомобили. В 22-м году уже был автосалон, там в России и директор иранской компании, забыл, Ходра, как там называется, в общем, да, Иран Ходра, да.
Павлович:
Иран Ходра, а не Пежо, старая производительница старого авто Пежо.
Экономик:
Он собирался в 22-м году в Россию ежегодно, в дальнейшей перспективе, поставлять там несколько десятков тысяч автомобилей. Но что-то я так и не заметил иранских машин на наших дорогах. Я думаю, просто иранские производители, хотя в целом они выпускают довольно, ну, такие, как сказать, сносные для иранского потребителя автомобили, довольно импортозамещенные, там высокий уровень локализации производства, но, конечно, китайцам они современному уступают во всех отношениях, и массового распространения в России они не получат.
А так, ну, совершенно очевидно, что Китай захватывает российский рынок, получил новый рынок сбыта. Это, кстати, еще один пример того, как конкурируют...
Павлович:
Мировой, мировой, я бы сказал.
Экономик:
Да, как конкурируют корпорации. Вот мы привыкли в таком понимании, знаете, в области малого бизнеса, как конкурирует предприятие. Кто цену пониже поставит, то качество повыше сделает, то тот и побеждает в конкурентной борьбе, как учат нас учебники экономики для первого курса. Какие большие достижения показал китайский автопром, что смог потеснить на российском рынке всех западных производителей? Никаких. Просто есть политические инструменты, с помощью которых Китай захватил российский рынок. Вот так вот политика сложилась, что нечего больше нам купить, кроме китайских брендов.
Они, ну, довольно интересные. Конечно, китайские автомобили сырые сильно. Это совершенно видно просто по отзывам владельцев этих автомобилей, но я думаю, что спустя там 5-7 лет китайский автопром сильно продвинется, потому что по истории последних десятилетий он активно идет по пути поглощения западных брендов, та же там компания Volvo была поглощена китайскими инвесторами, и многие технологии
Volvo сейчас жили, воплощены, конечно, в таком несколько деформированном виде, но, тем не менее, Китай, очевидно, эволюционирует как производитель автомобилей. И, совершенно точно, они будут в все большей степени доминировать на мировом рынке. А вот в России «АвтоВАЗ», ну, печальная судьба его совершенно точно ждет, потому что с уходом западных концернов, не то, чтобы даже теперь сложно производить старые модели, как-то кое-как импорта заместили, где-то там какие-то коробки передач поставляет Китай, где-то там даже свое производство, чего-то наладили, как генераторы, по-моему, стали производить свои вместо «Валю».
Но все это просто попытка заткнуть дыры на тонущем корабле. Совершенно точно «АвтоВАЗ» не конкурентоспособен по сравнению с Китаем, особенно в его потенциале. Уже сейчас Китай предлагает совершенно более, во-первых, более широкую номенклатуру своих изделий у России. Ну, по сути, «АвтоВАЗ» — это две модели. Это «Гранта» и это «Веста». Они дают там 75 или 80 процентов продаж. Остальное там по мелочи. Даже то, что появится в будущем, какая-нибудь «Лада Аура», кажется, она будет по цене такая, как стоила «Ауди А8» до начала СВО.
То есть, это совершенно неадекватный ценник для автомобиля такого класса с такими потребительскими характеристиками. Так что, в целом, что остается государству? Чтобы не дать «АвтоВАЗу» обанкротиться, повышают утилитационный сбор. Мы видим, как он был внедрен в этом году и в дальнейшем будет повышаться. В 30-м году, по-моему, он добавит 1 миллион рублей к цене импортного автомобиля.
И уже сейчас, там, например, «Джили Кул Рэй», импортируемый из Китая, добавляют в своей цене в совокупности с утилитационным сбором, всякими дополнительными пошлинами, НДС-ом и прочее, он в два раза становится дороже после импорта в Россию. Зачем это делает российское государство? Как я сказал, для поддержки автоваза, и еще они надеются завлечь китайских инвесторов на территорию России, чтобы они открывали здесь заводы по хотя бы сборке крупноузловой китайских брендов, и тем самым насыщали рынок не за счет импорта, а за счет внутреннего производства, создавали рабочие места спросом на какие-то дополнительные производства и услуги внутри страны.
Но, как мы видим, Китай не стремится инвестировать в Россию. Это ведь очень интересный факт, который требует вообще отдельного глубокого исследования. Казалось бы, российский рынок открыт для китайских инвесторов. Приходи, открывай заводы. Европейцы ушли, российские предприятия не конкурентоспособны. Но Китай инвестирует, например, в Казахстан в два раза больше, чем в Россию. Хотя Казахстан в несколько раз меньше по своему экономическому обороту. Почему? Потому что Китай опасается санкций.
Несмотря на противостояние с Соединенными Штатами, несмотря на то, что торговые связи США постепенно разрываются, и уже Мексика является крупнейшим экспортером, ну, поставщиком товаров извне в американскую экономику, а не Китай, все равно китайские банки, китайские производители боятся санкций и не хотят инвестировать в Россию, чтобы не попасть под ограничения, которые больно ударят по китайской промышленности, завязанной на западные рынки. Отсюда и получается, что китайские бренды не приходят в Россию как производители.
Внутри страны один автоваз, очевидно, не способен дотворить спрос просто количественно, да и качественно тоже. Отсюда мы, ну, все это приведет только к тому, нынешняя политика государства, что машины будут становиться все дороже. Вот это дополнительный утилизбор, он, конечно, ни к какой утилизации автомобиля отношения не имеет. Это просто побор в пользу бюджета. Покупая автомобиль, вы спонсируете внешнеполитические амбиции российского государства таким образом. И в этом смысле получаете товар худшего качества по более высокой цене.
Отсюда на автомобильном рынке пока никаких благоприятных подвижек даже в среднесрочной перспективе я не ожидаю только массовый приход китайских инвесторов может что-то изменить но им опять же российский рынок не очень интересен даже многие бренды просто не продают свои автомобили официально в россии не говоря уже о том чтобы производственной мощность открыть есть один завод хавал но вот он один был открыт еще до санкции вот он кое-как существует а новые вряд ли будут появляться слишком рискован это для китая у них есть другие более интересные для чем мы рынке
где они не сталкиваются с санкционным давлением.
Траты на СВО. Экономические причины СВО и интересы.
Павлович:
А сколько страна сейчас посчитана уже кем-то? Сколько в целом в год тратит на войну? И если сравнить в ретроспективе, в другие исторические периоды вот такие суммы, может быть, тратились на здравоохранение, на науку и так далее?
Экономик:
Ну, если говорить о бюджетных тратах на военные действия, то они отражены в бюджете. Это примерно 33%, ну, треть от федерального бюджета идёт на статью «Национальная оборона». В этом году это, по-моему, 10 триллионов рублей, а в следующем году будет 13 триллионов рублей. То есть, величина постоянно растет. Но, кстати, вот это увеличение с 10 до 13 — это, по сути дела, индексация на 30 процентов, потому что доля военных расходов в бюджете осталась той же. Это, кстати, интересный косвенный признак того, как государство оценивает инфляцию. То есть, оно прииндексировало военные расходы на 30 процентов, но тем самым, по сути, вот и говорит, вот такая у нас реальная инфляция в стране.
Не 9, как утверждает на Биулин, а фактически к 30 туда ближе. Соответственно, что это значит? Это большая доля экономики, которая через бюджет направляется на непроизводительные траты, и это относительно давления на всю экономику соразмерно с Советским Союзом 60-х годов. Примерно так. В разгар холодной войны, вот Карибского кризиса, вот столько же СССР тратил на войну.
Военные расходы избыточные, как мы помним, довольно больно ударили по советской экономике, потому что тоже большой производственный потенциал тратился непроизводительным образом. Но самый интерес заключается в том, что тогда действительно была угроза реально Третьей мировой войны, серьезной, ну, просто последствия Второй мировой еще только-только мир пережил и видел, какими какими издержками для нашего общества отозвалась Вторая мировая война, и тогда разговоры о военной угрозе были не шуткой, не какой-то фикцией, выдуманной для оправдания внешнеполитических своих амбиций, а это действительно была реальная угроза, которая могла воплотиться в Третью мировую, там, просто каким-то неаккуратным высказыванием и решением одного из лидеров крупнейших государств того мира. А сегодня, когда мы говорим о военных действиях, и совершенно очевидно, что не имеют они никакого отношения к защите национальной безопасности. Это просто инструмент, который используют крупнейшие российские корпорации в борьбе за передел внешних рынков.
Что такое Украина? Это нам там говорят, что это антироссия, русофобия, там, и все остальные сказки политического толка. Не может быть конечно фактор этот какое-то небольшое значение имеет но в первую очередь украина это человеческие ресурсы трудовые это природные ресурсы это рынок сбыта это колоссальные инвестиции вложенные российскими компаниями на территорию украины еще в до майданную эпоху я проводил небольшой анализ это кстати самый большой самый популярный ролик у нас на канале простые числа
экономических причинах и своего на этим у нас обычно политически говорят о культурных а экономические то какие экономические таковы что российские корпорации в банковской системе в добывающей промышленности, в машиностроении, в обрабатывающей промышленности, вложили десятки миллиардов долларов в украинскую экономику, а потом, после Майдана, после смены власти, их оттуда стали активно вытеснять, и деньги они там свои потеряли. И не осталось ничего остального российскому бизнесу, как только силой пытаться вернуть контроль над украинской территорией, над украинским экономическим регионом, в первую очередь.
Это инвестиции, которые вставлял российский капитал за рубежом, чтобы получить дополнительную прибыль от эксплуатации местных ресурсов. И самое главное, что российский бизнес в условиях вот этого обострившегося противоречия между крупнейшими актерами мировой экономики вытесняют не только с украинского рынка, в целом он начинает терять свое влияние на мировую экономику, потерял европейский рынок сбыта в газовой сфере. Вот опять же просто конкуренция политическими мерами.
Американские поставщики газа не продают его европейцам в более высоком качестве или по более низкой цене, нет, политическими мерами взяли и лишили Россию европейского рынка и тем самым в конкурентной борьбе отжали кусок рынка сбыта, а, значит, и колоссальные прибыли, которые дает 400-миллионный европейский рынок сбыта. Соответственно, это же война за экономические интересы, в первую очередь. Его пытаются прикрыть таким фиговым листком национальных интересов и убедить нас в том, что это все в нашу пользу.
И мы должны быть в первую очередь заинтересованы в продолжении всех этих милитаристских устремлений российского государства. Но политэкономический анализ всей истории современного капитализма показывает, что главным двигателем политических событий являются интересы господствующего класса. Плевать хотели эти господа на интересы простого человека он наоборот является ресурсом для подпитки этих инструментов которыми правящий класс пробивает себе дорогу на мировых рынках сколеснулись интересы крупнейших капиталов в форме военных действий в частности на Украине а потом это
распространится по-любому и на другие театры военных действий поэтому еще раз подчеркну я начинал с этого и закончу нашу беседу этим важным тезисом во всяких политических событиях нужно непременно отыскать экономические, если не конкретно, интересы, знаете, так вульгарно воспринимают. А кому выгодно финансово конкретно вот это решение? Нет, это поверхностный взгляд. Скорее, мы должны понимать экономические предпосылки к изменению политического вектора.
Почему в 2005 году Путин обнимался с американским президентом и в 2000-е принимал с ним парад на Красной площади, а в 2012 году прошел, по-моему, или в 2013-14 саммит России и ЕС о создании единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока? Вообще хотели объединить экономики и создать гигантскую бестарифную, бестаможенную зону. А теперь это там хрюкающие подсвинки в твитах Медведева они стали. Почему так получилось? Что, просто поссорились два президента друг с другом? Нет, экономические интересы столкнулись, интересы корпораций.
Раньше они могли сосуществовать и делить мировые рынки, не наступая на ногу и, собственно, на огород своего соседа. А теперь, чтобы расти, нужно оттяпать кусок у своего конкурента и вступить с ним в противостояние, опираясь на институты национального государства. Отсюда конкуренция корпораций и есть источник глобальной нестабильности.
Главные интересанты в мировой войне.
Павлович:
А кто все же самый главный бенефициар войны, вот если в мировом масштабе взять сейчас, ну, я имею в виду Россия, Украина? На мой взгляд, просто это были штаты, но я могу ошибаться, там может быть сильно больше интересантов.
Экономик:
То, что происходит сейчас в мире, есть борьба за место нового гегемона мировой экономики. Вот это место на верхушке этой экономической пирамиды. Кто будет собирать, скажем так, все сливки с мировой экономики. До этого десятилетиями эту роль играли Соединенные Штаты. Но кризис 2008 года показал, что старая модель себя исчерпала. По-старому жить невозможно. Это доминирование американского финансового капитала, ну, это просто не потому, что он плохой, потому что так капитализм устроен, он привел к кризису 2008 года.
И с тех пор мир находится в вот этой турбулентности, которая выражает собой борьбу за место нового гегемона. Кто сменит Соединенные Штаты на этом пути? Или Соединенные Штаты сохранят свое доминирование? То есть, по сути дела, Китай сейчас бросает вызов США, пытается стать центром мировой экономики, контролировать финансовую, производственную ее часть, становится культурным гегемоном, что важно. О культуре мы тоже иногда забываем, а ведь это тоже важное условие подкрепления доминирования той или иной страны в мировой экономике. То есть, идет сейчас вопрос о том, кто станет лидером мировой хозяйственной системы.
А что значит лидером? Это какое-то абстрактное понятие. На самом деле лидер навязывает отношение неэквивалентного обмена с менее развитыми странами. То есть, Соединенные Штаты — это же не просто гегемон, потому что доллар в мире, все ему поклоняются, и все на него покупают товары. С помощью доллара и с помощью других инструментов Соединенные Штаты десятилетиями могли получать от мира больше, чем отдавать взамен. Это хорошо видно через американскую структуру внешней торговли.
Экспорт — два раза меньше импорта. Это такое, ну, простецкое самое выражение неэквивалентного обмена. Получить больше — отдать меньше. Вот к этому стремятся сегодня крупнейшие актеры мировой экономики, чтобы занять место доминанта в мировой хозяйственной системе. И для этого все средства хороши. За это они сейчас и борются. А невозможно достичь этого без технологического лидерства, культурного, военного, политического. И сейчас, по сути, идут разборки преступных группировок.
Кто главный на районе? Кто будет всех щемить, кто будет дань собирать? С более мелких, слабых и неспособных защитить себя участников мировой политики. То есть, по сути, борьба капиталов руками простого народа. Гибнут, как обычно, не дети олигархов на фронтах мировых войн.
Павлович:
Но все равно между несколькими основными акторами, то есть это США, допустим, с одной стороны, ну и примкнувшая, да, частично, там, Евросоюз каким-то боком, слабенький этот раздробленный все-таки. И второй — это ось Китай плюс сателлиты, какие, ну Индию не берем, это же конкурент. Получается, Китай, Россия, КНДР Иран, наверное, четыре страны.
Экономик:
В целом КНДР сравнивается с Китаем некорректно по масштабам участия в мировой экономике. В целом это США и Китай, два главных актера. У них есть союзники, которые присасываются к лидеру по разным причинам. Почему Россия дрейфует в сторону Китая? Во-первых, больше не к кому. А во-вторых, с помощью Китая, оперевшись на Китай, наш правящий класс надеется вернуть свое господство на постсоветском пространстве, получить вновь этот ярлык на княжение над Белоруссией, Украиной, Молдавией, Грузией, Прибалтикой.
Но совершенно не факт, что Китай позволит это российскому капиталу, что он сам не захочет царствовать и владеть всем на территории постсоветской пространства и даже на территории самой России. Отсюда интересный такой вывод на будущее, к вопросу, к которому непременно стоит вернуться когда-нибудь. А каковы перспективы российско-китайских отношений? Это пока кажется, это у нас ближайший союзник, лучший друг, в объятия которого нужно непременно устремиться. А у китайского капитала свои весы.
Павлович:
Это же очевидно не так.
Экономик:
Он живет по законам бизнеса. Это хотелось бы, это выдавать желаемое за действительное. И то, что в скором времени может случиться какой-нибудь очередной конфликт с Китаем, и он уже превратится из восточного партнера в хрюкающего подсвинка — это вполне вероятный сюжет, который скорее всего и случится. Просто и Китай, и США живут по законам капитализма, а капитализм требует расширения для постоянного развития, накопления капитала. А когда вам нужно накапливать капитал, вам нужно непременно что-нибудь отжать у вашего более слабого соседа.
Россия слабее Китая, и она непременно будущая жертва китайской экспансии. Просто, может быть, не напрямую, вот через захват территории. Это в средние века захватывали территорию, чтобы крестьян собирать барщину и оброк они отрабатывали. Сегодня эксплуатация в мире осуществляется через прямые инвестиции. Чьи компании доминируют на национальном рынке более слабой страны, те и собирают всю прибавочную стоимость и результаты труда местного населения.
Отсюда прямые инвестиции и анализ прямых инвестиций в мировой экономике — это важнейший инструмент политологического анализа. На каком рынке доминируют инвестиции какой-то страны, вот там и наблюдается политическое влияние этой страны на более слабого соседа. И все это непосредственно связано с извлечением прибыли, ради чего и существует вся эта система.
Советы зрителям. Глубокая рецессия.
Павлович:
Последний вопрос. А вот у нас целевой портрет зрителей на канале — 96% мужчин, 25-34. Ну, я многих знаю лично, очень многих. Это в основном темщики всякие, да, кто заработали капиталы прям не совсем прозрачным путем, много хакеров бывших и так далее. И много людей, много силовиков всяких, по моим подсчетам не менее 3000 всяких от ФСБ и МВД.
Экономик:
Товарищу майору, добрый день.
Павлович:
Также это вот подписывайтесь на Олега канал, будьте больше цифрами оперировать, и в описании ссылка. И еще это люди из диджитал-бизнеса всяких, то есть это SEO-шники и так далее, то есть около интернет-среда, плюс немножко там менеджеров банков и прочее. В общем-то, не самое худшее, а я бы сказал, самое лучшее, наверное, публика на просторах интернета. Доход у них, в принципе, наверное, усреднённый. Я бы взял 1150 в целом рублей, наверное, в месяц.
И что бы вы посоветовали молодым людям, таким 30 лет, допустим, с таким доходом, примерно в это время по поводу инвестиций, сбережений и вообще какого-то прохождения с минимальной с минимальной турбулентностью вот этого пути, что всех нас ждет в ближайшие несколько лет, ну, те, кто живет в России, я имею в виду.
Экономик:
Ну, если давать инвестиционные рекомендации, потом за них надо ответственность снести. А это всё-таки не моя сфера компетенции, я не инвестор. Я не про инвестиционные, а про сбережительные больше, наверное. Сбережение-то есть одна из форм инвестиций. То есть, в конечном счёте, инвестиции — это есть сбережение для домохозяйства. Но поскольку я этим вопросом не занимаюсь специально, то есть невозможно охватить необъятное, я занимаюсь инвестициями в политэкономическом смысле. Меня это интересует в масштабе мировой политэкономии, глобальных экономических связей. Если говорить о состоянии внутри страны, то я уже, в общем, озвучил ту проблему, которая стоит перед нашим обществом.
Это перспектива глубокой экономической рецессии. А в этих условиях вообще всякое участие в финансовом рынке становится крайне рискованным. Потому что вы не сможете погасить свои обязательства, и перед вами не смогут погасить обязательства. Вот кто сильнее всего пострадал в кризисе 2008 года? Те, кто вкладывал деньги в банки, которые казались лидерами американской экономики, выдавали потечные кредиты, выпускали производные финансовые инструменты, казалось, обманули законы экономики.
Ну вот они обанкротились, и должники остались с носом. Ну где-то там за них, конечно, выплатило деньги государство. Но у государства своих денег нет, оно оперирует общественным доходом. И тем самым, если государство выступает защитником и страховым агентом крупного бизнеса, то оно просто у вас берет деньги из одного кармана и перекладывает вам же в другой. В этом смысле вы от этого богаче не станете. Поэтому в целом, ну, зависит от того, насколько вообще человек склонен к риску. Если у вас есть свободные деньги, которые не жалко потерять, то отдельные проекты в условиях нестабильности могут принести колоссальную доходность.
Ну, всегда так происходит. Высокие риски, высочайшая доходность. Но вместе с этой высочайшей доходностью велика вероятность потерять вообще все, если маятник экономический сдвинется в противоположном направлении. Поэтому, собственно, универсального совета дать невозможно. Если вы готовы рисковать, рискуйте. Если у вас незакрыты фундаментальные проблемы с жильем, со здоровьем, дети, образование, какая-то бытовая необустроенность, то, конечно, в первую очередь нужно решать их, потому что сейчас это сделать проще, чем завтра.
Цены всегда растут. А сейчас в России растут еще сильнее, и инфляционная спираль завершится еще очень нескоро. Многое должно измениться даже не с окончанием СВО. Это же очевидно. Потому что последствия накопленные, они никуда не денутся. После завершения войны и наступление мира, это избыточная денежная масса, гигантский денежный навес, он сам по себе не растворится по мгновению волшебной палочки, его куда-то надо будет деть, и это будет проблема для всей экономики, или колоссальная инфляция, или, как мы сказали, крак банковской системы с оттоком вкладчиков из них.
То есть, в целом, все это сильно ударит по населению, а значит, нужно, если вы хотите сберегать, уж прямо вот, вот непременно вам нужен мой инвестиционный совет, то это очевидно, то народ и без экономического образования понимает. Доллар деньги хранить, потому что сейчас, конечно, доллар относительно рубля куда более стабильный, предсказуемая и растущая валюта, чем любая другая, даже чем юань. Мы видим это в мировой экономике. Несмотря на всякие потрясения, доллар остается главным, главной формой сбережения и у государств, и у корпораций, и у домохозяйств, а здесь массовое сознание довольно четко улавливает тренды.
Если уж хочется сберечь, то лучше в наличных долларах или, не знаю, какой-нибудь за заграничном счете в какой-нибудь далекой спокойной стране. Но это только для того, чтобы сберечь себя от кризиса в России. Если бахнет во всей мировой экономике, то не будет там тихой гавани, нигде вы не спасетесь. Просто нужно понимать, что это капитализм.
Вот если вы готовы жить в этой системе и не готовы бороться с ней за лучший мир, то будьте готовы принимать все издержки его, когда на ваши плечи взвалят все последствия кризиса, а главные бенефициары всей этой системы, наоборот, выйдут из нее с растущими доходами и с повышенным благосостоянием, и с еще более укрепившейся политической властью.
Итоги.
Павлович:
Ну а если не готовы, то влез как старушка Агафья, да, и живите там, в общем-то, с волками. Отличный совет, спасибо. Я подытожу. Отдавайте детей в лучшие школы и сидите в кэше. Ну а если где-то что-то можно по хорошей цене где-то прикупить и быстро продать, то смотрите сами.
В общем, все. Спасибо большое Олег Камолов, автор канала замечательного совершенно "Простые числа". Спасибо за содержательную беседу. И если, может быть, у вас еще какие-то есть экономические вопросы, то вы их тоже под этим выпуском пишите. Насобирается, так проведем, может быть, и вторую серию. А также еще, пожалуйста, пишите регион ваш и зарплата средняя по вашему региону и у вас конкретно.
Обнимаю. Пока.
Сергей Павлович поговорил с Олегом Комоловым, автором YouTube канала «Простые числа», о российской экономике.
Почему жилье стало недоступным? Что Трамп готовит для Китая и России? Как долгосрочные кризисы меняют наши жизни? Почему ключевая ставка растет, а инфляция не падает? Об этом и многом другом в этой теме.
Приятного чтения!
Содержание:
- Вступление
- Что Трамп готовит России
- Торговые войны. Тайвань.
- Завершение СВО. Неблагоприятная экономическая обстановка в РФ.
- Причины победы Трампа.
- Нападение Китая на Тайвань. Последствия.
- Нефть. Коллапс российской экономики.
- Обязательства государства
- Кредиты. Минимум взаимодействия с банковской системой.
- Льготная ипотека, недоступность жилья, банкротства застройщиков
- Запас прочности экономики РФ
- Как купить квартиру в нынешних реалиях
- Реальная зарплата по стране
- Уехавшие из РФ. Численность населения.
- Автомобильный рынок
- Траты на СВО. Экономические причины СВО и интересы.
- Главные интересанты в мировой войне
- Советы зрителям. Глубокая рецессия.
- Итоги
Вступление.
Павлович:
Друзья, привет! И сегодня немножко про экономику пришел Трамп и что он нам принесет с Олегом Камоловым, автором канала «Простые числа» и, между прочим, кандидатом экономических наук. Я не сильно разбираюсь, но я хорошо разбираюсь с новостной повестки. Сейчас мы обсудим, с чем нам жить в ближайшие годы, точнее, вам. Я тут в чуть-чуть другой экономике, а вам с тем жить. Вот. Олег, здравствуйте.
Экономик:
Добрый день.
Что Трамп готовит России.
Павлович:
И так, в итоге, что Трамп готовит России, если можно? И вот Конгресс и Сенат, в принципе, везде большинство под республиканцами, то есть президент сможет очень быстро проводить свои решения, да, такого, наверное, последние лет 30 уже не было. И что это означает для России? Почему так русские пропагандисты вдруг возрадовались? А вчера вообще было что-то непонятное, то они радовались, Вчера про Меланию Трамп начали там показывать всякие непристойные видео.
Ну, скажем так, если бы я на месте Трампа увидел эту фигню, я бы, конечно, возмутился и разозлился. И возьмется ли Трамп за решение российских проблем, как они видят?
Экономик:
Интересный вопрос. Если вспомнить события 2016 года, первая победа Трампа, Ну вот тогда восторги российского государства, бывших чиновников, депутатов были более ярко выражены. Если помните, Жириновский поднимал бокал шампанского за события за океаном. Но сейчас реакция более сдержанная, хотя в целом позитивная. То есть, в российском политическом эстеблишменте победу Трампа воспринимают как более благоприятное событие, чем продолжение политики Байдена в лице Камалы Харрис.
Но, опять же, еще раз подчеркну, более сдержанная риторика, поскольку предыдущий опыт президентства Трампа показал, что в Америке политика устроена не совсем так, как в России. Если кандидат в президенты популизма ради высказывает какие-то острые радикальные идеи и тем самым завоевывает внимание аудитории, совершенно не значит, что он будет последовательно проводить эти действия в жизнь.
И более того, в американской политике далеко не все завязано на президента. Вы не зря сказали про Конгресс. Пусть там и доминирует республиканская партия, все-таки в республиканской партии есть разные течения, разве и ветви, и далеко не все там в восторге от самого Трампа и от его изоляционистской такой, часто популистской, риторики. Поэтому, в целом, если посмотреть на то, как отреагировали рынки на победу Трампа, а вообще говоря, динамика рынков и поведение инвесторов является всегда неплохим такой основой для политологического анализа, то мы обнаружим, что лучше всего отреагировали американские рынки.
Целый ряд американских миллиардеров сильно разбогател. Буквально за один день, там, с 2012 года так резко не росли американские индексы. Собственно, на новостях о победе Трампа Илон Маск, там, 20 с лишним миллиардов долларов заработал, ну, его активы. Целый ряд других американских миллиардеров также разбогатели. В совокупности, примерно на 65 миллиардов долларов увеличилось их богатство.
Павлович:
Ну, понятно... Да, крипта. Дело в том, что крипта, вон, биткоин сейчас по капитализации серебро пошел уже.
Экономик:
Да, доллар, кстати говоря, укрепился. Интересно, что... Да, собственно, почему американские капиталисты так остро отреагировали ярко и так позитивно отреагировали на победу Трампа? Потому что Трамп шел на выборы с двумя идеями. Во-первых, усилить давление на Китай, что, соответственно, будет означать, что американская регулирующая политика будет потворствовать американскому бизнесу и защищать его от конкуренции с главным своим противником Китаем. Плюс ко всему, Трамп обещал снизить налоги на бизнес с 21 до 15 процентов. Более того, и в прошлый свой срок Трамп ввел послабление по налогу на доходы, снизил прогрессивность шкалы по доходному налогу.
Все это, опять же, уступки в пользу богатой части общества. Также, довольно позитивно вела себя московская биржа, очевидно, ожидая, что Трамп снимет санкции или, по крайней мере, часть из них остановит военные действия, а значит, это будет способствовать снижение инфляции в России, снижение уставки, и, наконец-то, фондовый рынок в России вздохнет, потому что сейчас он лежит на боку.
Это видно по динамике, по котировке ключевых российских активов. В общем, компании в таком глубоком сне депрессивном лежат. В общем, тоже некоторая позитивная некоторая позитивная динамика на московской бирже имела место, а вот китайские индексы все в красной зоне. Опять же, понятно почему. Потому что Трамп выходит в свой новый президентский срок с идеями ужесточения протекционизма, давление на конкурентов извне, и все это нанесет ущерб китайской экономике, которая все еще сильно завязана на экспорте. Важный момент, который...
На который я хотел бы акцентировать свое внимание, почему все-таки не стоит возлагать большие надежды на победу Трампа, ну, например, в контексте завершения СВО. Потому что, действительно, может быть, Трамп каким-то образом договорится с руководством Российской Федерации, и это будет способствовать завершению непосредственно боевых действий прямо здесь и сейчас, может быть, какая-то временная перемирие будет достигнута, однако это вовсе не означает, что в целом напряжение в мировой экономике, милитаризация, процессы деглобализации куда-то вдруг исчезнут одним решением американского президента.
Нет, как раз наоборот, мне думается, что если Соединенные Штаты в лице Трампа и поспособствуют завершению украинской кампании, то лишь для того, чтобы Соединенные Штаты и вообще блок НАТО смогли сконцентрироваться на накоплении собственных сил для следующей войны уже с более серьезным противником, потому что противоречия с Китаем никто не отменял. Есть много острых точек, через которые Соединенные Штаты могут надавить на Китай.
Это экономическая конкуренция, которая приходит в политическое поле. Если Соединенные Штаты вдруг решат полностью прекратить финансирование ВСУ и прекратить полностью поставки вооружений, то вовсе не для того, чтобы помочь российскому государству решить свои внешнеполитические дела. Лишь для того, чтобы накопить вооружение самим и обновить свои вооруженные фонды и поддержать своих союзников в Европе и вообще за пределами Соединенных Штатов.
Таким образом, собственно, если обещанное Трампом завершение своего в течение 24-х часов, кстати, с какого момента их отсчитывать, может быть, уже сейчас или после инаугурации, если это обещание будет выполнено, это не снимает ни одну ключевую проблему мировой экономики. Напряжение сохранится, противостояние усилится, и это видно хотя бы потому, какие меры Трамп в предыдущие свои президентские годы внедрял в американскую регуляторную практику и какие он обещает внедрять теперь.
То есть, в целом, возможно, все только начинается. Война не только не заканчивается, а, возможно, мы стоим на пороге еще более серьезного военного конфликта.
Торговые войны. Тайвань.
Павлович:
Но он еще ж первым сроком торговые войны с Китаем начинал и тарифную политику, то есть, заградительные пошлины таможенные, там настал и прочее, он вводил же это все. И, в принципе, вы правильно сказали, я соглашусь про американских миллиардеров, и позитив, что на рынках будет, в связи с тем, что производство все-таки, он понимает, что в Китае, как бы и на Тайване, кстати, в связи с угрозой Китая, что все прям сильно нестабильно, и они начинают переносить, он маску уже перенес, не помню, что он перенес, но во Вьетнам, с Тайваня
именно, потому что 60% мирового производства микросхем занимает один маленький Тайвань, которому грозит сейчас сильно Китай уже последние несколько лет. А, кстати, про Тайвань. Что вы думаете, будет война Китая на Тайвань, нападение? Потому что я был в Сингапуре полгода назад, и очень сильно разогнались там цены на недвижку, по-моему, в полтора или в два раза. Ну, в общем, квартира там 200 метров больше миллиона долларов стоит однозначно. Потому что богатые тайваньцы, которые, в принципе, но думают, что будет кипиш скоро, они покупают там недвижку, чтобы в случае чего свалить по-быстрому в Сингапур.
Что вы думаете вот по Китаю и Тайваню?
Экономик:
Это одна из потенциальных точек напряженности. Совершенно очевидно, это даже не скрывает политическое руководство США, что сейчас они готовят такой свой щит и меч в будущем противостоянии с Китаем через призму конфликта на Тайване. Вот накануне выборов, не помню, представитель республиканской партии, забыл, к сожалению, фамилию, в «Вашингтон-Пост» публиковал свое интервью, то есть, с ним интервью было опубликовано, в котором он заявил, что сейчас Соединенные Штаты
наращивают свой производственный потенциал в военно-промышленном комплексе для того, чтобы, во-первых, поддерживать Израиль в его борьбе с исламскими странами и, с другой стороны, для потенциальной поддержки Тайваня в противостоянии с Китаем. Например, производство 152-миллиметровых снарядов понадобится Тайваню для противостояния китайской агрессии.
Там, ракеты «Стингер» — все это, кстати говоря, давно не производилось на территории Соединенных Штатов, то есть производство за последние пару десятилетий сильно замедлилось, потому что у Соединенных Штатов не было такого мощного потенциального противника, против которого могло бы понадобиться такое вооружение. В частности, вот эти самые ракеты «Стингер», про которые говорил республиканец, у боевиков, с которыми воевали Соединенные Штаты в разных частях света, нет сверхзвуковых самолетов, и, соответственно, производство такого рода вооружений постепенно сокращалось.
Но благодаря украинской компании все эти производства были вновь запущены, в 31 штате были открыты или дополнительно проинвестированы или расконсервированы производственные мощности в военно-промышленном комплексе, который сейчас в Соединенных Штатах просто находится на подъеме. Достаточно сказать, что за годы СВО топ-50 компаний западного мира из военно-промышленного комплекса, преимущественно это американские, но есть и некоторые европейские, увеличивали свою капитализацию в три раза быстрее, чем весь фондовый рынок западный. Ну, то есть, Stamp P 1200 рост в три раза медленнее, чем компании военно-промышленного комплекса западного мира.
И в прогнозах до 2027 года они также планируют расти вдвое быстрее, чем мировая экономика. То есть, в целом, инвесторы понимают, где будущие прибыли, какие отрасли будут не более востребованы. А все это, вы сами понимаете, исходит из политического контекста. Не будут расти компании военно-промышленного комплекса, если их продукция не будет востребована в мире. А почему она будет востребована в мире? Я вернусь, в общем, к началу вашего последнего тезиса про Трампа и его политику.
Вот вы сказали, что начал протекционистские всякие тарифы вводить против Китая, но я хочу заметить, что до Трампа еще Обама ввел тарифы таможенные, очень жесткие таможенные тарифы в 265, по-моему, процентов против китайской стали. Еще до Трампа начались процессы деглобализации, именно Обама ввел первые санкции против России, не Трамп. То есть, Трамп, вроде бы, изоляционист такой, открытый, но экономические войны между крупнейшими странами мира начались до Трампа.
Почему? Потому что уже, наверное, лет 15 мировая экономика находится в состоянии деглобализации после мирового финансового кризиса. Устроено это просто. Мировой финансовый кризис 2008 года показал, что прежние механизмы устройства мировой экономики не позволяют ей расти таким же темпом, как в докризисную эпоху. То есть, условно говоря, старые модели не позволяют развиваться ожидаемыми темпами. А значит, мировой пирог экономический перестал расти так, как он рос раньше, и обострилась конкурентная борьба между крупнейшими государствами, между крупнейшими транснациональными корпорациями за передел этого самого экономического пирога.
Отсюда экономические войны, которые выражают собой протекционистскую политику правительств, непременно перерастают в политическое противостояние. И вот мы видим его сейчас прямую реализацию, сейчас на постсоветском пространстве, ну и на территории Ближнего Востока, а в перспективе это может и в Азию перейти, как вы сказали про Тайвань. Трамп вводил санкции против Китая в большом объеме, начиная там еще с солнечных панелей и бытовой техники, распространяя это на целый ряд других товаров.
Но и не стоит забывать, что Китай по сути дела действовал так же и вводил свои протекционистские пошлины против американской продукции, против продуктов питания, например, которые поставлялись в Китае из Соединенных Штатов. И самое интересное заключается в том, что пришедший на смену Трампа Байден не снял ни одного таможенного тарифа, введенного Трампом, а добавил своих.
Например, стопроцентную таможенную пошлину на электромобили из Китая. И вот нам вроде кажется, Трамп такой агрессивный изоляционист, но на самом деле он действует в контексте интересов американского правящего класса, американских корпораций, которые используют американское государство как инструмент конкурентной борьбы с Китаем. Отсюда нет никаких сомнений, что эта политика Трампом будет продолжена, поскольку ее не отменял Байден, и она вообще, еще раз подчеркну, следует и соответствует интересам американского бизнеса.
Поэтому ужесточение экономических противоречий будет непременно влечь за собой и усиление политических конфликтов, а высшая форма политического конфликта – это война. Поэтому не только Тайвань. Новые точки напряженности могут вспыхнуть где угодно. И если СВО завершится по инициативе Трампа и при его активном участии, Это совершенно, еще раз подчеркну, не значит, что мир вернется в 2003 год с глобализацией, ВТО и доминированием вот идеи свободного рынка.
Завершение СВО. Неблагоприятная экономическая обстановка в РФ.
Павлович:
Ну, это, кстати, большой вопрос, завершится или нет.
Экономик:
Да, тоже вопрос, согласен.
Павлович:
Потому что, на мой взгляд, у Путина сейчас нет ни одной логичной причины завершать вот прямо сейчас, да? На фронте доминирует там вот этот вот Донецк, Луганск и все прочее. Но в Курске, да, они выбили, и я думаю, что до инаугурации Трампа, до 20 января, Всеми силами будут стараться захватить еще больше украинской земли раз, а второе, ну, хотя бы выбить из Курской области, чтобы улучшить свою переговорную позицию. То, что на днях там слили вчера, по-моему, что якобы они созванивались, Трамп и Путин, на мой взгляд, ну, может, если и созванивались, то никаким видимым результатом это не привело, потому что ракет еще больше вчера полетела в сторону Украины.
Россия будет все-таки пытаться улучшить свою переговорную позицию до максимума. Она сейчас и так у нее неплохая, но будет еще пытаться улучшить.
Экономик:
Да, но все равно есть проблема. Вы сказали, что нет какой-то вот фундаментальной причины завершать военные действия Путину прямо сейчас. И действительно, главная такая конфликтная точка — это Херсон и Запорожье, которые по референдуму включены в Российскую Конституцию и формально являются российскими территориями. Но сами мы понимаем, что никаких шансов захватить тот же самый Херсон у российской армии сейчас нет, хотя возникнет такой, собственно, конфликт, который
оставит предпосылки для обострения военных действий в будущем, потому что если в Конституции записано, что Херсон — российская земля, Россия здесь навсегда, как говорили наши пропагандисты, а теперь Херсон в результате договоренности при посредничестве Трампа останется под контролем Украины, это оставит российскому правящему классу основания для возобновления военных действий тогда, когда экономика вновь будет к этому готова. Ведь все-таки не стоит забывать, что экономическая ситуация в России крайне неблагоприятная. Ну, может быть, я несколько утрировал со словом «крайне», но она явно неблагоприятная.
Это видно по динамике инфляции. Видно потому, что Центральный Банк перестал справляться с инфляцией через повышение ключевой ставки. Ина Биулина, очевидно, повысит ее в декабре этого года до более высоких значений, а инфляция все равно не падает. Это видно по аналитическим документом Центрального банка. А почему не падает инфляция? Потому что ее источником является собственно, политика государства. Это не рыночная, не цикличная инфляция, которая может быть вызвана каким-то дисбалансами рыночной экономики, вот против которой обычно применяется ключевая ставка. Нет, это простая закономерность.
Если государство в пользу армии высасывает основные ресурсы из экономики в виде рабочей силы, природных ресурсов, капитала и вообще всего остального экономического потенциала, то остальной гражданской экономики этих ресурсов будет не хватать, в экономике будут разгоняться цены, и бороться с этими растущими ценами, повышением ключевой ставки, как мы видим, не получается.
Растущая инфляция – это большая проблема, которая влечет за собой целый ряд негативных последствий, в первую очередь усугубление дальнейшего социального рассловения, ведь инфляция в первую очередь бьет по бедной части населения, которая не хранит свои накопления в предметах роскоши, в недвижимости, цены на которые растут вместе с инфляцией. Нет, простые люди покупают макароны, картошку и лекарства, а цены на эти товары в России растут значительно быстрее, чем официальная инфляция. Вот нас принято говорить, там, в России инфляция там в районе девяти процентов. Вроде не так уж и много, в девяностые было хуже. Но это просто инфляция, посчитанная по методологии Росстата.
Эта методология весьма специфическая, все время подвергается критике, потому что она не отражает реальную структуру потребления домохозяйства, а Большая часть нашего населения бедная.
Павлович:
Ну, реальная структура, мы же видели все своими глазами, что с началом войны там в два раза цены... На некоторой позиции, да, вот бумагу офисную взять, там в два раза цены выше стали и так далее.
Экономик:
Ну, это был, конечно, шоковый период. И с тех пор экономика адаптировалась, и бумага сейчас столько не стоит, она подешевела. Но в целом, если мы говорим о продуктах питания, о лекарствах, там, тарифы ЖКХ, бензин. То есть большая часть населения тратит основную часть своих доходов вот на эти категории товаров. Достаточно сказать, что банковские накопления, банковские депозиты есть только у тридцати процентов взрослого населения. То есть у семидесяти процентов граждан, ну хорошо, вычтем из них, может быть, пять процентов тех, кто просто не доверяет банковской системе и как-то там по-другому сбережения свои формирует.
Но получается, что у большей половины населения сбережений нет вообще. Танк не делает экономику более производительной, как и ракета. На 10 миллионов сократится численность трудоспособного населения, треть от федерального бюджета идет на статью «Национальная оборона». Россия сейчас все надежды возлагает на сотрудничество с Китаем. Россия слабее Китая, и она непременно будущая жертва китайской экспансии.
Бутин нашел какую-то волшебную кнопку или какое-то волшебное денежное дерево. Покупая автомобиль, вы спонсируете внешнеполитические амбиции российского государства. А что значит у человека нет сбережений? Значит, он все свои текущие доходы тратит на потребление. И значит, каждый раз его зарплата, если она не растет на соразмерную величину с ценами в магазинах, Она не растет. Это даже по данным Росстата видно, она растет и индексируется на куда меньшую величину.
Население с каждым днем беднеет. Простое население, которое не имеет банковских накоплений, не имеет сверхдоходов от соучастия в работе военно-промышленного комплекса. И это, сами понимаете, создает предпосылки для глубокого социального конфликта. Люди готовы терпеть СВО и военные действия, наблюдать за этим, как за таким футбольным матчем, где можно болеть за своих или другой стране, а победу желать в зависимости от политической позиции. Но когда во время просмотра этого матча ты понимаешь, что у тебя уже холодильник пустой, сразу понимаешь, что у тебя есть более острые проблемы в своей жизни, чем решение геополитических задач российского государства.
И, возможно, это подтолкнет российское население к более острой постановке таких насущных политико-экономических вопросов, что может выразиться в всяких политических протестах, в разных выступлениях, погасить, которые у российского государства может и не получиться. И все это наш правящий класс понимает, а отсюда, возможно, это обстоятельство подтолкнет его к какому-то компромиссу с Украиной при посредничестве Трампа для того, чтобы поднакопить силы и нанести уже следующий удар тогда, когда экономика вернется в относительно равновесное состояние.
Причины победы Трампа.
Павлович:
Как будто бы без них нельзя. Жили, да, спокойно, вот сколько, мне там 42 года прожили без войны, все так классненько было. Ну она где-то была, конечно, все время и в Ливии, и в Сирии, и в Югославии, но у нас не было. Хотелось бы, чтобы и дальше не было, но уже как есть. Как вы думаете, Трамп вообще почему победил? Вот я озвучу свою точку зрения, а вы свою.
Мне кажется, что американский народ уже любого сословия, да, любого социальной группы уже немножко задолбал это левая повестка, и вот эта вот непонятная вообще политика Байдена и всего Кабинета, это началось-то даже не с них, а с Обамы, не могли сказать вообще своего «я» никакого. То есть что-то мямлят, вроде Украине, с одной стороны, помогают, с другой стороны, не помогают, прям как могли бы, и все это устроили в какую-то бесконечную войну, прям затянули, и все это все понимают, да, и даже вот те деньги, которые американские конгрессы и прочие, ну, выделили, С них только 10% по новостям дошло до Украины в виде вооружений, прямых каких-то займов и прочего.
Плюс заигрывание с левой повесткой, с Хамас, про Хамас, студенты эти сумасшедшие про палестинские университеты, что творят. Вообще сложно представить, если честно, вот мне, будучи студентом университета, такое в США, да? И мне кажется, это все изрядно поднадоело народу, и они хотят хоть что-то изменить,
потому что и в Европе, и много где всякие ультраправые националистические партии, они подняли голову и много где поприходили к власти или поприходят в следующем выборном сезоне. Мне кажется, победа с Трампа, Трампа она плюс-минус из той же серии.
Экономик:
Я соглашусь с вами в том, что не столько Трамп выиграл, сколько демократы проиграли. Но я не вижу в их политике последних лет какой-то действительно левой тенденции, левого вектора. Да, может быть, в риторике защита меньшин, все эти экологические дискуссии, но это очень малая часть реальной левизны. Вообще-то левые силы, исторически, это те, кто выступают за интересы рабочего класса, те, кто борются за снижение неравенства, за обеспечение трудящихся с базовыми социальными благами.
А удалось ли в этом контексте хоть немного продвинуться демократической партии? Нет. Мы видим, что инфляция при Байдене была колоссальная. Ну, для Соединенных Штатов 9% — это что-то запредельное. Это как для нас сейчас бы 60% бахнуло. Ну, то есть США всегда, за редкими исключениями, территория экономической снизкой инфляции, с которой всегда ФРС успешно борются. Пришлось задрать ставку до, опять же, критических значений для США – 5% годовых. Это для ФРС что-то невероятное, исторически очень высокий уровень.
Это повлекло за собой, если помните, банкротство нескольких американских банков, которые вложили деньги в облигации, а на фоне роста ставки эти облигации обесценились, и у банка не осталось, собственно, капитала в достаточном объеме, что повлекло за собой набег вкладчиков. Мы помним от Signature Bank и First Republic Bank – это банки, которые, собственно, стали жертвами этой антиинфляционной политики Федеральной Резервной Системы. За последние годы. А Силикон Воли банк, по-моему, не относится к этой истории, он по каким-то другим причинам лопнул? Ну, они, как понимаете, банковская система устроена следующим образом.
Банки сильно взаимосвязаны. Если падает один, он непременно тянет за собой остальные. Они же связаны через систему межбанковского кредитования. И если в одном относительно крупном банке Фестер Павлик, по-моему, 14-е место занимал в американском рейтинге банков. Если там случаются какие-то проблемы, то это становится сигналом для вкладчиков забирать свои деньги из других банков. И отсюда банк, который изначально имел шаткое положение, ну, собственно, оказывается на грани катастрофы.
Хотя, может быть, непосредственно в нем и никаких глубоких там проблем на текущий момент не происходило. Это отдельный вопрос, можно к нему вернуться. Но я хочу акцентировать внимание на том, что, еще раз, никакой практической реализации этой самой левой политики, то есть поддержка интересов простого американского рабочего, американского студента, простого американского домохозяйства небогатого, администрация Байдена и вообще все демократическое руководство Соединенных Штатов не преуспело. За последние 10 лет в Соединенных Штатах цена недвижимости выросла на 120 процентов.
Это просто лишает простого американца, особенно молодого, шанса купить дом и обеспечить себе вот это самое американское благополучие. И самое характерное, что большая часть этого роста пришлась на последние годы. Только за этот год уже на шесть с лишним процентов выросла цена недвижимости в Соединенных Штатах. Все это, понятное дело, заставляет простого американца отказываться от поддержки демократической партии, мы видим такое колоссальное поправение американского общества, но я думаю, что это поправение не идеологическое.
Просто движение от провалившихся политиков в сторону тех, которые обещают простым людям более благоприятные условия для жизни. Я думаю, что если бы в Соединенных Штатах на выборах участвовали не два кандидата, а хотя бы там три-четыре, и среди них был бы такой типичный, характерный лево-радикальный политик, ну хотя бы как Берни Сандерс, он довольно лево-радикален по меркам американской политической системы, то он обогнал бы Трампа и всех остальных конкурентов, если бы предложил реально действующие левые политические и экономические меры по преодолению накопленного неравенства.
Поэтому все это поливение, о котором вы говорите, оно больше идеологическое и больше такое поверхностное, наносное. Простого американца беспокоит не эта сторона левой риторики, не экологические проблемы и не проблемы там гендерной социализации, а вопрос, что он будет есть завтра, будет ли у него работа и всякое прошлое.
Да, совершенно верно. Вот этим и занимались исторически левые, потому что, ну, Трамп, на самом деле, он политик правый. Он же сказал, мы будем с ним снижать налоги на бизнес. Это правая риторика. Ну, это и экономически, и политически правая. По идее, простой американец должен сказать, а почему это вы снижаете налоги на бизнес, когда вы должны снизить налоги простому домохозяйству? Но в условиях, когда предыдущая администрация полностью провалила свою социальную политику, люди просто в надежде, что новый президент будет действовать как-то иначе и будет более успешен, голосуют за него не потому, что они начали вдруг его политически поддерживать, а просто потому, что это форма протеста против прежнего прежней администрации.
Это же видно, как сильно сдвинулась в сторону Трампа американская молодежь и американские нацменьшинства, что, как казалось бы, всегда была аудитория демократической партии, а теперь они отказались от поддержки своих прежних кумиров и сдвинулись сильно в сторону Трампа, сильно поправили, вот если по результатам выборов смотреть.
Так что, в целом, еще раз подчеркну, здесь мне думается, что Трамп вряд ли будет отражать их интересы в этом смысле, и вряд ли они, эти простые люди, добьются ожидаемого результата, потому что, опять же, сейчас перед Трампом будет стоять задача, в первую очередь, поддерживать крупный американский бизнес в борьбе с китайскими конкурентами, поскольку, еще раз подчеркну, мы видим, как Китай пытается проникнуть на рынки Европы и Соединенных Штатов, закрепить там свое доминирование через разные инструменты, через производство электромобилей современных, через доминирование в современных технологиях, которые действительно в Китае в последнее время сильно продвинулись.
Плюс ко всему, Китай для этого создает соответствующие инфраструктурные проекты — «Один пояс, один путь». Зачем он создается? Для того, чтобы китайские экспортеры могли с минимальными логистическими издержками поставлять товар на европейские рынки, чтобы, в конечном счете, вытеснить самих европейских производителей с европейского рынка в перспективе и в Соединенных Штатах провернуть такую же схему. Мы видим, как против этой политики...
Павлович:
Ну плюс многому в странах Африки, инфраструктурных, в том числе, проектов.
Экономик:
Да, разумеется. Ну так Африка и есть часть этого пути. Там один из путей проходит, собственно, через Синайский полуостров, через Суэцкий канал, и Африка тоже в этом активно задействована. Отсюда Китай борется за свое доминирование на мировых рынках, и в глобальной конкуренции корпораций политика становится важнейшим инструментом конкурентной борьбы. Это очень важно — соединять политику и экономику. Вот у нас любят часто говорить, вот политика отдельная, экономика отдельная, вот СВО началось потому, что там один дед забыл таблетки принять, а другой, значит, ему в ответ что-то плохое высказал в твиттере.
Нет, так это не работает. Такие политические решения имеют глубокие экономические предпосылки под собой. Именно анализ экономики позволяет нам сделать какие-то более-менее обоснованные политические прогнозы. Еще раз причем, ну, именно поэтому я не ожидаю никакого мира на планете, даже если Трамп выполнит свое обещание, слово будет завершено.
Нападение Китая на Тайвань. Последствия.
Павлович:
А Китай все же нападет на Тайвань? Ну, понятно, что там санкции и прочими обложат, да, то есть экономически это будет прям, мне кажется, очень большой удар по Китаю, но Си Цзиньпин же как бы получал, ну, такое негласное одобрение на новый срок вот этот в связи с тем, что он все-таки будет захватывать Тайвань. Что вы думаете, случится ли это реально? И если уже смоделируем эту ситуацию как произошедшую, какие все-таки наступят последствия для Китая и для мира в целом.
Предположим, через год будет эта война.
Экономик:
Ну, во-первых, надо сказать, зачем вообще Тайвань нужен Китаю. Сейчас вот этот процесс индеглобализации, о котором я сказал, он выражает собой конкурентную борьбу крупнейших мировых корпораций не просто за лидерство, а в первую очередь за технологическое лидерство. Мы сейчас находимся в преддверии, в начальном этапе шестого технологического уклада, центром которого являются технологии, ну, как называют, такая BICS-конвергенция, где НАНО, БИО, КОГНО и там прочие технологии объединяются вместе, формируя, ну, например, как такой вариант промышленной реализации, такое объединение человеческого интеллекта с компьютерными системами.
Короче говоря, ладно, не будем в это углубляться. Смысл в том, что сейчас речь идет о технологическом лидерстве той или иной страны в мире, что позволит снизить издержки на производство базовых товаров и услуг. Кто сможет внедрить эти новые технологии шестого уклада раньше остальных, тот сможет преуспеть в конкурентной борьбе, тот получит растущую норму прибыли и, соответственно, экономическое доминирование над всем миром. И именно по этой причине, например, китайская компания Huawei является одним из главных объектов американских санкций.
Как мы заметили, уже несколько лет назад Трамп и затем и Байден ужесточали санкции против Huawei. Почему? Потому что Huawei — лидер в области технологии 5G, а 5G — это технология ускоренной передачи данных, которая необходима для новой промышленной революции. А Тайвань – это место производства полупроводников, без которых невозможна, собственно, вот эта технологическая роботизация экономики. Короче говоря, мир идет по пути роботизации, только Россия в этом сильно отстает, а Китай уже наступает на пятки Европе и Соединенным Штатам.
Никакая роботизация без полупроводников невозможна. Опять же, Соединенные Штаты ввели целый ряд санкций против отрасли по производству полупроводников в Китае, и если эта отрасль окажется под дальнейшим давлением, ужесточающимся давлением со стороны западного мира, Китаю необходимо будет обеспечить себе гарантию выпуска этих самых полупроводников, то есть контроль над производственными мощностями. Тайвань нужен не для политических целей, чтобы просто прихватить эту территорию себе и с помощью маленькой победоносной войны настроить китайское население позитивно в пользу значит, текущего правящего режима.
Нет, не так это работает. Тайвань нужен для экономических, производственных целей. Вот. И таким образом, действительно, может начаться эти военные действия. Другое дело, я совершенно не готов здесь давать какие-то временные прогнозы и условия, потому что все понимают, каковы будут последствия этих военных действий. Даже, ну, там, СВО на Украине, то, как повлияло на мировую экономику, там, Европа без газа теперь сидит, и Германия уже который квартал показывает вообще нулевой, а то и отрицательный экономический рост, поскольку лишилась дешевого российского газа.
Если вдруг Китай схлестнется с Соединенными Штатами за Тайвань, то мировая экономика получит такой серьезный удар, от которого вообще не сможет оправиться. Ведь Китай – это не просто крупная страна. Это страна, на которую завязаны крупнейшие глобальные цепочки добавленной стоимости. Без Китая остановится выпуск целого ряда товаров у других стран. То есть пострадает не сам Китай. Даже, знаете, в западной прессе часто используют такой эвфемизм «черная дыра в мировой экономике в форме Китая».
То есть это вариант на случай, например, кризиса в китайской экономике. Мы видим, как Китай замедляется, потому что экспортный потенциал у него ограничен через санкции, в том числе и другие всякие проблемы в китайской экономике, перенакопление капитала. Глубокий китайский кризис, равно как и война Китая с какой-нибудь другой страной, которая может негативно повлиять на его экономику, окажет болезненный удар по мировой хозяйственной системе и, как вы понимаете, по России тоже. Нас смотрят, я думаю, преимущественно граждане России, русскоязычные люди. Россия сейчас все надежды возлагает на сотрудничество с Китаем, больше особо некому продать наши энергоресурсы.
Если Китай вдруг сократит спрос на них, и это все поспособствует падению цен в мировой экономике на нефть, это нанесет удар по бюджетной системе России, по возможности выплачивать всякие социальные пособия, обеспечивать какую-то экономическую стабильность. Стабильность валютного курса, как вы понимаете, без притока иностранной валюты. Рубль очень быстро пойдет в крутой пике.
Павлович:
В известном направлении. И скажется на способности вести войну ежедневной?
Экономик:
Разумеется. Но я думаю, что раньше, чем закончится СВО, Китай с Тайванем вряд ли начнет разбираться. Я не думаю, что эти события будут происходить параллельно. Но это, опять же, только гипотеза, никаких оснований у меня нет для этого, каких-то фактов.
Нефть. Коллапс российской экономики.
Павлович:
А что по поводу того, что Трамп, в принципе, понимает это, что цену энергоносителей хотелось бы обвалить, и Саудовская Аравия там фыркала на Брикс, не поехала. И, в принципе, перспективы ОПЕК-плюс этого картеля, они становятся достаточно сомнительными. Америка давно последовательно, в принципе, наращивает производство сланцевой нефти, и уже можно все это сделать, в принципе, одним политическим решением плюс-минус за какое-то время. Плюс увеличить санкции еще против так называемого российского теневого флота.
Ну, еще больше, потому что санкции-то дрявые, и администрация там, в принципе, при Байдена, да, их такими и сделала, ну, а все это видят и признают, в принципе. Байден, допустим, рушит цену на нефть, российская экономика завязана, даже при том, что она продает сильно дешевле Китаю и Индии, там, с непонятной оплатой из Индии вообще, завязана все-таки на нефть, и нефть завтра становится, там, 50 или 30 даже.
Экономик:
Что тогда в этом сценарии? Опять же, трудно предсказать, потому что, очевидно, изменятся и другие макроэкономические условия мы не можем нефть отделить от все остальной экономики то есть подешеветь нефть и что-то произойдет еще а вот это что-то может оказать даже более серьезное влияние на российскую экономику чем собственно падение цен на нет ну ясно что ничего хорошего потому что как мы видим на практике все свои внешние экономические внешне политические издержки российское государство взваливает на плечи простого народа поэтому в первую очередь пострадают простые люди мы видим как каждый следующий кризис
государство девальвирует рубль относительно доллара и по сути дела снижает покупательную способность российских зарплаты в четырнадцатом году, а потом и в годы ковида, а потом с началом СВО. Каждый раз рубль становится все дешевле и дешевле. Купить на него мы можем все меньше и меньше. Таким образом, государство компенсирует потери экспортных компаний, потери бюджета на, в том числе, введение военных действий. Ну, а жертвой всех этих манипуляций становится простой человек, который, опять же, ну, во все времена, тут, знаете, просто как по Карлу Марксу, чем глубже кризис, тем больше страдает простой человек.
А уж правящие классы друг с другом договорятся в конечном счете, и ворон ворону глаз не выклюет, как говорится. Поэтому тут вопрос скорее о том, как простому человеку к этому всему подготовиться, как обезопасить себя. И здесь самый главный, наверное, совет простому домохозяйству, у которого нет каких-то больших накоплений, в первую очередь, не залазить в долги. А то у нас любят сейчас люди, особенно те, кто связан, скажем, с военно-промышленным комплексом, или там семья, которая получила деньги за мобилизованного своего родственника, думает, о, хорошо, какое счастье приварило, деньги сейчас, значит, возьму миллион, а добавлю в кредит еще парочку, и куплю какой-нибудь китайский кроссовер. И к каким-нибудь годам кризиса такое домохозяйство подойдет с большой долговой нагрузкой, и это большая проблема, потому что в условиях резко сократившихся государственных расходов на военно-промышленный комплекс, они непременно когда будут сокращаться, лопнет этот раздутый
российский экономический финансовый пузырь, который сегодня подпитывается активно этим гигантским компрессором государственных бюджетных военных расходов. И это все может привести к очень глубокому коллапсу российской экономики. Об этом, кстати, и в Центральном Банке говорят. Этот перегрев добром не кончится. И просто так эту огромную избыточную денежную массу просто так утилизировать не получится. Непременно что-то плохое случится. Или, как говорят, заморозка накоплений.
Ну, если по этому пути пойдет Российский Центральный Банк, чтобы просто не дать этим огромным сбережениям в банковской системе попасть на товарный рынок и не разогнать инфляцию до трехзначных значений, то тогда рухнет доверие к банковской системе, и люди, не имеющие возможности забрать деньги из банков, больше их не понесут туда никогда, нарушится процесс кредитования российских предприятий. Во-первых, коллапс случится на этом рынке.
Павлович:
Вот у меня, как у пользователя банка, да, клиента, уже рухнуло. Рухнуло оно, а в тот день, когда мне мои же доллары не давали снимать, допустим, со счета.
Экономик:
Да, совершенно верно. Ну, доллары на счетах были у относительно небольшой части российского населения, а вот сбережения держат, ну, там, большее число людей. Понятное дело, что все равно меньше половины, но в конечном счете это основа ликвидности всего банковского сектора. И если эти деньги будут как замороженные... А сколько, кстати, нет цифр у вас под рукой? Сколько? Я читал там... 64 триллиона.
Павлович:
Или триллион, или больше триллиона долларов, да?
Экономик:
Ну, 64 триллиона рублей сейчас лежит примерно на депозитах в российских банках. Ну, причем надо понимать, что это не депозит простых людей. 600 миллиардов долларов. Это, да, получается где-то 4% всех этих накоплений приходится на большие вклады. То есть, нет, так, 4% вкладов — это вклады больше 1,5 миллионов рублей, по-моему, да, вот так получается. То есть это преимущественно вклады уже такие значительные, они формируют эту сумму.
То есть простой человек опять тут показывает, что никаких сбережений у него и нет. Так, в общем, короче говоря, или же речь пойдет о заморозке вот этого большого денежного навеса, чтобы он при снижении ключевой ставки не пошел в реальный сектор экономики, не создал колоссальный спрос там на все товары вокруг, не разогнал инфляцию. Либо же дело закончится схлопыванием пузыря, когда какой-нибудь банк, который набрал кредитов, разорится, не имея возможности стребовать обязательства уже со своих контрагентов.
И в этом случае случится большой глубокий кризис, который просто обнулит все старые долги через банкротство физических и юридических лиц. В общем, короче говоря, как ни крути, по какому пути ни пойди, невозможно без последствий преодолеть накопленные противоречия. То есть временно их центральный банк и государство могут откладывать на наступление кризиса дополнительной подпиткой из бюджета, повышением ставки. Ну вот кое-как вот система держится в равновесии. Но как только эти меры будут хотя бы слегка ослаблены, все пойдет лавинообразно в противоположном направлении.
Поэтому здесь простого решения уже нет. И что-то очень неприятное невременно ждет нас даже в среднесрочной перспективе.
Обязательства государства.
Павлович:
Ну вот ЦБ уволил с Юдаева, я помню, еще там 100 лет назад она работала в Центробанке, и Набиуллина, ну по слухам, постоянно хочет оттуда уйти, но ее с началом войны не отпускают вообще. Они как бы уже, по-моему, да, исчерпали все меры монетарной политики, вот последнее — это повышение ставки, вы сами говорите, да им всем мы видим, что оно ничего не дает, и это не последнее.
Ну а про заморозку депозитов, ну понятно, мы можем только гадать, вероятность этого события, мне кажется, все равно может быть 20 процентов, может быть кто-то скажет 70 и так далее, но она всего в моей парадигме 50 на 50. Она или случится, как уже не раз в российской истории, в советской случалось, или не случится. То есть 50 на 50. Силуанов, министр финансов РФ, сказал вот прям сегодня, что храните деньги в облигациях федерального займа. И где-то мы уже такое слышали, облигации эти были и во время Второй мировой войны.
Что-то, мне кажется, это прям сомнительной какой-то авантюрой и, наверное, все же заморозочек и вкладов будет.
Экономик:
Ну, банки, как мы видим, не стремятся покупать облигации федерального займа. Каждый раз проваливаются аукционы Минфина. Ну, банки бы с удовольствием купили облигации с плавающей ставкой, потому что, в конечном счете, она привязана к ключевой и будет расти, доходность будет расти вместе с ростом ключевой ставки. Но пока государство отказывается от такой практики, в большей степени продает облигации с фиксированным купоном. Ну, почему он это делает? Потому что иначе бы это было бы просто простой эмиссионной схемой.
То есть, условно говоря, массово продавать облигации банкам, банки кредитуются у ЦБ, то есть, по сути, ЦБ финансирует правительство через прокладку в виде коммерческих банков. Это уже прямое такое эмиссионное финансирование бюджета, что явно приведет к такой глубокой дестабилизации экономики, пока министерство финансов от этого отказывается и пытается хоть как-то, как-то втюхать российским коммерческим банкам облигации с фиксированной ставкой, предлагая большой дисконт. Мы видим, что с огромным дисконтом для повышения доходности торгуются российские ОФЗ, и, по-моему, уже больше 18% ведет средняя доходность по вот этому индексу крупнейших российских государственных ОФЗ.
18% – такого вообще, по-моему, никогда не было. Это исторический рекорд, и это значение постоянно растет, что говорит о том, что банки чувствуют этот риск и не готовы включаться в финансирование государства без размерной компенсации этого риска посредством достаточно высокой доходности. И чем выше эта доходность, тем больше вероятность того, что государство когда-то не сможет ответить по своим обязательствам.
Вообще, большая ведь проблема, тоже об этом как-то забывают, растущая ставка, ну, ключевая ставка, она, понятное дело, кому убьет? В первую очередь, по простому домохозяйству, который теперь автокредит под 25% вынужден набрать, а то и там под 30% в некоторых случаях.
Павлович:
Ну, еще по производителям, естественно.
Экономик:
Да, разумеется, да, потому что они все равно берут кредиты, все равно компании даже в условиях дорогих денег нужные заемные средства для расхода на оборотные активы, там, на выплату заработной платы, на закупку сырья и всего остального. Но ведь это на самом деле бьет и по государству, по государственному бюджету. С одной стороны, у государства денег сколько угодно, оно может этих ОФЗ-нов продавать, там, даже в том числе самому Центральному банку, в крайнем случае, и бесконечно наращивать бюджетные расходы.
Но вместе с этим ведь растет ставка обслуживания долга государственного. И это приводит к тому, что все большая-большая часть бюджета идет на обслуживание старых долгов. Я тут как-то проводил расчеты, и получилось, что, если следовать прогнозам Минфина, то к 27-му году российское государство будет тратить на обслуживание долга такую же долю государственного бюджета, как Соединенные Штаты. Но только в США госдолг, он там 120% ВВП, а в России будет только 30. Ну, т.е. при высоких ставках долг очень дорогой.
Получается, что нагрузка на бюджет соразмерна одной из самых закредитованных экономик мира. И это что означает? Что уже сегодня 3 с лишним триллиона идет на обслуживание старых УФЗ, а это деньги, которые вообще с размерным расходом государства на образование, на здравоохранение. То есть вот такой большой кусок государственного пирога уходит просто в пустую на покрытие старых долгов. И чем дальше, чем выше будет ключевая ставка, тем больше бюджет будет тратиться на вот эти непроизводительные нужды.
Значит, социалка, система ЖКХ, наука останутся проигрышем. И видим, как сегодня государство на этих сферах сильно экономит. Вот наука у нас сегодня финансируется так мало, как вообще никогда, наверное, в истории путинской России. Ну, может быть, в ельцинские времена меньше денег шло на науку относительно российского ВВП. А сегодня там сколько? 0,69% от ВВП составляют бюджетные траты на науку. Это настолько мало, что вообще не позволяет ставить перед наукой хоть какие-то долгоиграющие и стратегические задачи.
А ведь это важно сейчас для России. Главная проблема российской экономики — нехватка кадров. А решать ее можно или за счет притока мигрантов, а никто особо в Россию сейчас ехать не хочет, или же за счет повышения производительности труда. А как ее повысить? За счет внедрения новых технологий. А где взять технологии, если наука на боку лежит и не финансируется? То есть, это замкнутый круг, который влечет к накоплению, как к снежному кому, новых противоречий, разрешить, который уже спокойным таким реформистским путем не получится.
Отсюда, как и в начале двадцатого века, само государство создаёт предпосылки для революции. Знаете, как известный советский анекдот, что на следующий день после Октябрьской революции большевики вручили Николаю Второму Ордена Октябрьской революции за активное участие в её подготовке. Ну вот, примерно так же действует и современное российское государство.
Кредиты. Минимум взаимодействия с банковской системой.
Павлович:
А кстати, с этим вопрос просто с точки зрения обывателя. Кредиты, нужно ли сейчас брать. Опять же, я не говорю, кредиты там, микрозаймы до зарплаты и прочее, да, хотя и такие берут, там семью кормить надо. Я про то, что вот люди более-менее обеспеченные. И помните, как в 90-е ты берешь там, не знаю, сегодня там 100 долларов, да, а завтра курс рубля изменился, и что мы, в принципе, сейчас-то и видим, он растет все-таки, но доллар растет, рубль падает, и ты брал там 100 долларов, а отдавать будешь через год 10.
Я имею в виду кредиты, естественно, в российском рубле.
Экономик:
Ну, это, опять же, все очень индивидуально. И зависит от состояния домохозяйства, оплатежеспособности, источники дохода. Если у вас доходы в иностранной валюте, так вообще, собственно, король этого мира. Но таких у нас довольно мало. Одно дело, кредитная стратегия для домохозяйства с низкими доходами из 50% беднейшей части населения. Другое дело, привилегированная часть нашего общества, крупные инвесторы, наши олигархи, для них советы были бы совершенно иные.
Простому человеку лучше вообще не иметь долгов в этой ситуации. Как можно меньше долги иметь, потому что, в конечном счете, доходы граждан могут очень резко упасть на фоне грядущих кризисных процессов. Долги с вас просто так никто не спишет. Банкротство существует, такая процедура, конечно. Но чтобы быть признанным банкротом, надо лишиться сначала всего, что у тебя есть, кроме единственного жилья. И потом, да, с тебя спишут долги.
Если готовы наши домохозяйства к такому сценарию, то да, можно рисковать. В целом, чем меньше у вас будет долгов, и самое главное, чем меньше обязательств перед вами будут иметь другие контрагенты, тем легче вы переживете кризис. Отсюда не стоит вкладываться сейчас в какие-то ценные бумаги, в облигации, хранить деньги в большом объеме в банковской системе, потому что это тоже, на самом деле, просто чье-то честное слово — вернуть вам эти деньги в будущем с процентами. И это честное слово может очень резко поменяться и отмениться в условиях каких-нибудь экономических форс-мажоров.
Поэтому лучше в условиях турбулентности с финансовыми системами вообще по минимуму взаимодействовать. И все свободные средства вкладывать, во-первых, в собственное здоровье, потому что, возможно, в будущем все это сильно подорожает, и операция хотя бы там даже на какого-нибудь стоматологического характера сегодня стоит одних денег, а через пару лет еще и просто не найдешь ту компанию, ту фирму, ту клинику, которая сможет за вменяемые деньги сделать вам ту же самую операцию.
Ну и, в конечном счете, в здоровье, в образование, в детей, в материальные активы. То есть не в финансовые, не в обязательства, потому что в условиях турбулентности обязательства очень ненадежные. И поэтому мы видим рост ставок. Рост ставок — это отражение нестабильности. То есть в растущую ставку инвестор закладывает высокий риск. Не бывает высоких ставок при низких рисках. Готовы ли на себя брать риск те люди, у которых за пазухой ничего нет?
И нет тех резервов, на которые они могли бы опереться в случае тяжелых времен. У большинства населения таких резервов нет, поэтому лучше с банковской системой, с финансовой системой сейчас вообще соприкасаться по-минимуму.
Льготная ипотека, недоступность жилья, банкротства застройщиков.
Павлович:
Недвижка, то есть отменили льготную ипотеку, это все, конечно, плохо и так далее, да, но ставка огромная. Можете объяснить нашим зрителям понятным языком, почему все это происходит и почему, взяв в кредит однушку на окраине Москвы где-нибудь, ты заплатишь как за... Не помню, сколько там, то ли 5, то ли 8 таких однушек. В конечном счете, если ты на 30 лет взял ту ипотеку и досрочно ее не погасил.
Экономик:
Ну, причина очевидна. Государство ввело программу льготной ипотеки еще. Ну, и вообще, стало вводить разные меры поддержки строительной отрасли еще с программы реновации в Москве еще до льготной ипотеки. Явно для поддержки строительного бизнеса, который со всеми смежными отраслями давал, по-моему, 14% российского ВВП долю. Это значительная часть российской экономики, он долгое время лежал на боку, и чтобы оживить этот сектор, государство обеспечило эту программу льготной ипотеки, которой в первую очередь, конечно, воспользовались девелоперы, банки, производители строительных материалов.
Вот они, конечно, остались в плюсе, а простой человек, ну, за исключением тех, кто вовремя успел подсуетиться и взять и квартиру еще при относительно низких ценах, по относительно низкой ставке, ну, таких немного. Вообще, в целом, ипотека — это инструмент поддержки состоятельного населения, у бедного человека даже на первоначальный взнос денег нет, какая там ипотека. Поэтому, в целом, действительно, мы видим, как многие воспользовались льготной ипотекой в инвестиционных целях.
Вроде льготная ипотека, как предпоносилась, это социальная мера, то есть поддержка людей, у которых нет жилья, где негде жить. Но, используя льготную ипотеку, многие понакупали квартиры для дальнейшей сдачи. Соответственно, выбрали вот этот резерв государственного бюджета, который обеспечивал разницу между вот этой льготной и рыночной ставками.
И плюс ко всему мы видим, как на фоне роста спроса на жилье цена взлетела до заулыщных высот, вдвое подорожали квартиры буквально за несколько лет, что сделало недвижимость в России такой недоступной, как, наверное, никогда, опять же, за всю путинскую эпоху. Резко выросла разница.
Павлович:
Но при этом всем банкротит очень шаткое экономическое положение самолет, один из крупнейших застройщиков, да. Сейчас я читал, что чуть ли не банкротиться собираются, если, опять же, меры господдержки там не спасут его.
Экономик:
Да, кстати, это очень напоминает китайский опыт. Там, я не знаю, была ли такая же, как у нас, программа собственно льготной ипотеки, по-моему, нет, но там есть проблема, очевидно, перенакопления капитала в секторе строительства жилищного и коммерческого. Известные вот эти китайские города-призраки, которые выражают собой построенные, но не заселенные дома, отражают, в общем, одну из важных противоречий рыночной экономики между объемом производства и платежеспособным спросом.
То есть дома есть, потребность в этих домах есть, но на фоне роста ценно-недвижимости дома стоят так дорого, что у простого китайца нет денег на приобретение этого жилья, этой недвижимости. Отсюда деньги вложены, инвестиции потрачены, рабочая сила, природные ресурсы, электроэнергия – все это израсходовано на строительство этого жилья, но жилье продать невозможно. Отсюда кейс компании Evergrande, которая, в общем, оказалась в банкротном состоянии. Это то, что грозит сегодня российскому рынку в современных реалиях.
То есть перенакопление капитала, избыточные инвестиции, рост складских запасов, отсутствие спроса приведет, естественно, к финансовым трудностям у компании, в том числе к банкротствам. И отсюда у государства есть два пути. Либо возобновить программу льготной ипотеки, но на это, кстати, денег уже в бюджете нет, это ведь тоже все довольно дорого. Только триллион рублей в этом году пойдет на компенсацию части сделок по льготной процентной ставке через статью жилищно-коммунального хозяйства.
Государство будет финансировать вот эту программу льготной ипотеки, семейной ипотеки, которая все еще осталась в российской экономике. Либо нужно напрямую выкупать, как говорят, токсичные активы у компаний, которые находятся на грани банкротства, то есть выступать в роли страховой компании у частного бизнеса. Это было в 2008 году, когда государство американское спасало американские банки от банкротства, потому что банкротство крупной компании, что в финансовой сфере, что в реальной экономике, влечет за собой череду банкротств более мелких предприятий, которые завязаны на гигантах, которые выступают в роли такой черной дыры.
Если обанкротится крупная компания, в нее засосут другие.
Павлович:
Наверное, Россия будет спасать, потому что те же девелоперы, да, они, как говорят, too big to fail. Если Если они падают, то это сотни, ну, не сотни, это десятки тысяч, сотни тысяч рабочих мест, и это, опять же, рост социальной напряженности. Поэтому, мне кажется, если вот выбирать между двух зол, да, ну, они выберут этот бюджет сейчас по льготной ипотеке, что вы говорите, оставшейся, и, соответственно, мне кажется, будут какие-то прямые меры поддержки девелоперов.
Экономик:
Возможно, да, возможно. Но опять же, за счет чего? Денег-то из воздуха взять невозможно. Есть национальный доход, то есть результат нашего труда за один год, он равен 100%. Можно 30% из этих денег взять на военные действия, т.е. просто вырвать из этого пирога большой кусок, а остальное как-нибудь поделите между собой. Значит, каждому простому человеку достанется меньше. И чем больше государство тратит на непроизводительные нужды, этот национальный доход через систему бюджетного перераспределения, тем меньше остается для развития экономики.
Отсюда мы видим, вроде бы ВВП в России растет на фоне СВО в 23-м году, там на 3 с лишним процента в этом году тоже вырастет, а экономика не развивается, потому что это непроизводительные траты. Танк не делает экономику более производительной, как и ракета, как и построенный дом, который не заселен простыми людьми, а просто стоит и ждет, пока найдется покупатель по такой высокой цене, по такой высокой ключевой ставке. Все это, опять же, создает такую иллюзию, такую картину, знаете, которая всегда сопровождает экономику накануне глубокого кризиса.
Кажется, что случается какое-то чудо и отменены старые законы экономики. Так и было накануне 2008 года, так и происходит сейчас. Кажется, что Путин нашел какую-то волшебную кнопку или какое-то волшебное денежное дерево, с которого можно срывать бесконечно банкноты и ими расплачиваться за все на свете, и за военные действия, и за льготную ипотеку, и за обслуживание старых долгов, и за все на свете. Но нет, все равно, знаете, трудовая теория стоимости, она что нам объясняет?
Что все идет из человеческого труда. Вот сколько люди произвели, вот столько у нас есть в распоряжении. Все это можно потратить на разные нужды. И если вы тратите экономический результат непроизводительным образом, то вы снижаете возможности для производства товара в большем объеме в следующем производственном цикле и создаете предпосылки кризиса. Поэтому все это не бесплатно. Все, что происходит вокруг нас сейчас, все это непременно аукнется в будущем, нам придется за это расплачиваться, если не в следующем году, там-то спустя несколько лет. Это противоречия, которые ударят по нам в совсем скорой перспективе.
И поэтому к этому надо быть готовым.
Запас прочности экономики РФ.
Павлович:
А, кстати, вопрос. А сколько вы даете запас прочности? Ну, просто в вашем личном прогнозе российской экономики. Вот если предположить, что война не прекратилась, и все вот примерно по расходам, по доходам идет вот как на сегодняшнем уровне, но вместе со всеми теми дисбалансами, что уже наблюдаются.
Экономик:
Знаете, ответа на этот вопрос нет, его не даст ни один аналитик, потому что эта категория лежит вне собственно материального анализа российской экономики. Россия очень ресурсная экономика и просто повышение цен на нефть на 10 долларов за баррель уже многое изменит в экономическом устройстве. Но самое главное, даже если мы предположим, что сможем очень строго спрогнозировать всю динамику сырьевых цен и там все политические события на внешнем на внешней арене тоже сможем предсказать
мы не можем предсказать каков масштаб внутреннего политического резерва у системы потому что в конечном счете эти 65 триллионов которые лежат на вкладах а еще где-то плюс 40 триллионов финансовых активов других формах и еще там разные сбережения актива населения тот резерв который можно постепенно постепенно вычерпывать до тех пор пока народ это терпит то есть на самом деле главным резервом у российского государства в этой системе является терпеливость, спокойствие и патернализмский такой потенциал российского народа.
Вот пока общество все это принимает, пока оно соглашается жить с каждым месяцем, с каждым годом все хуже и хуже, вот настолько будет продолжаться вся эта система, настолько государство будет продолжать черпать из нее резервы. Поэтому мне думается, что анализ здесь скорее надо проводить политологический, нежели чем экономический и социологический, смотреть на настроение масс. Потому что мы часто видим, как люди в очень бедных странах говорят о том, что чувствуют себя счастливыми, спокойными и не выступают против своего правительства. А при этом граждане относительно развитой Франции чуть что, так сразу центр Парижа перекрывают забастовками.
То есть, эта категория такая очень тонкая, психологическая, она требует анализа общественного сознания уже другими, неэкономическими инструментами. Поэтому, опять же, говоря о потенциальной российской экономике, экономический, может быть, потенциал один, а вот политический совсем другой. И они могут вообще не совпадать и двигаться в разных направлениях.
Как купить квартиру в нынешних реалиях.
Павлович:
Если вернуться к жилью, вот как обзавестись сегодня жильем собственным в России, да, вот просто работнику, не знаю, офисному, с зарплатой, ну, до 100 тысяч рублей? Никак.
Экономик:
Ну, переехать просто в другой регион. Если он в Москве получает 100 тысяч рублей, можно переехать, ну, не знаю, в какую-нибудь Владимирскую область, там избушку купить за, не знаю, там, за 200 тысяч рублей и ремонтировать её своими силами. Ну, в Москве купить человеку квартиру с средним доходом невозможно. Вообще, в целом, еще даже до введения льготной ипотеки были эти расчеты, которые показывали, что семья с двумя детьми со средней зарплатой по региону ни в одном российском регионе не может себе позволить ипотеку, потому что выплаты по ипотечному кредиту снижают средний доход на члены домохозяйства ниже прожиточного минимума.
То есть, среднему человеку средняя квартира была не по карману даже в 21-м году и 20-м году, а сейчас, Ну, тем более. То есть, никак не… Ну, то есть, это надо ждать, пока умрет кто-то из родственников. У нас же так обычно решаются жилищные проблемы в нашей стране. Вот бабушка там покинула этот мир, и молодая семья переезжает в бабушкину квартиру. Ну, так, да. Но рыночным методом решить это невозможно среднему домохозяйству.
А поскольку средние величины, они тоже сильно искажены. И в реальности у нас средняя зарплата не является истинно средней. Истинно средней является медианная зарплата. Она где-то на треть еще ниже, чем средняя, которую дает… среднестатистическая, которую дает Росстат. А если мы модальную зарплату посмотрим, там мода еще ниже оказывается. То есть та, которая там делит… Ну, самая распространенная российская зарплата, она, по-моему, в два раза ниже, чем средняя арифметическая. Вот.
То есть в этом случае еще ситуация становится еще хуже, и в этом смысле даже варианта ни одного нет простому человеку без какого-то хорошего, хорошей внешней финансовой подпитки в виде какого-то наследства или помощи от родителей, или там, вот опять же, всякие социальные лифты, которые дает сегодня государство в виде участия в СВО. Вот такие экстравагантные методы позволят решить квартирный вопрос. Но если во всем этом не участвовать и не иметь вот этих волшебных денежных деревьев где-то во вне, то, опять же, недоступна покупка жилья простому человеку.
Реальная зарплата по стране.
Павлович:
Давайте еще раз про формулу расчета, в принципе, реальной зарплаты в стране. Да, я повторю. Есть средняя, ну, средняя, как считается, как температура по больнице в той шутке. То есть начальник твой ты получаешь 100 тысяч, ты получаешь 50. В итоге средняя по региону у вас будет 75. И Олег говорит, что эту цифру среднюю нужно разделить примерно на 2, и мы получим реальную картину зарплаты.
Экономик:
Нет-нет, смотрите, вот так, есть средняя, есть медианная, есть модальная. Средняя зарплата, средняя арифметическая, как вы правильно сказали, просто собрали всех, все зарплаты разделили на количество работников. При этом тут учитывается и зарплата нянечки в детском саду, 25 тысяч рублей, и зарплата топ-менеджера «Газпрома» несколько миллионов в день. Это все в конечном счете дает нам эту среднюю, которая не отражает вообще ничего. Есть медианная зарплата, это та зарплата, которая делит население ровно пополам.
50 процентов получает больше, 50 процентов получает меньше. И она где-то, как правило, на треть ниже средней арифметической. А есть еще модальная зарплата, то есть, словно говоря, на моды такие делятся все трудящиеся население, то есть на группы по зарплатам. И есть какие-то зарплаты наиболее популярные, то есть та зарплата, которую получают больше всего работников. И есть зарплаты, которые получают там меньше всего работников. Так вот, самая популярная в России зарплата, как правило, в два раза меньше среднеарифметической.
Вот так мы возьмем.
Павлович:
Это ужасно. Это, наверное, если всю страну в целом взять, да, опять же, с среднеарифметической, это, наверное, тысяч 30 рублей выйдет.
Экономик:
Нет, ну среднеарифметическая Росстат дает 73, по-моему, 75. Но опять же, это все дутая зарплата. Это в том числе выплаты участникам СВО. Но они вообще, можно ли их вообще назвать работниками? Это не наемные работники, это люди, которые занимаются непроизводительным трудом. То есть они получают от общества деньги, но никакой вклад в развитие производительных сил не вносят. Более того, они тратят ресурсы. На них надо пошить одежду, выдать им сухой паек, обеспечить снарядами, танками и боеприпасами.
А это все ресурсы трудовые, в первую очередь, энергетические, сырьевые. То есть это все забирает из экономики ресурсы, но ничего не возвращает взамен. Более того, это снижает численность населения в численность трудового населения. Я даже имею в виду не столько смертность людей на фронте, это очевидно. Там же десятки тысяч, ну, по разным неофициальным оценкам, мы потеряли людей на фронте. Ведь это еще и деформация психики человека, сколько людей вернутся с фронта совершенно не способными к социализации.
Плюс ко всему инвалиды, мы же их вроде, ну, мы не относим их непосредственным потерям на фронте, там, в виде смертей, но человек без ноги является непроизводительным работником, как ни крути. Человек с психологическими травмами. То есть, это в будущем еще в большей степени аукнется снижением численности трудоспособного населения. И все прогнозы, какие я встречал демографически у коллег, они все дают негативную оценку. К 45-му году в негативном сценарии на 10 миллионов сократится численность трудоспособного населения.
Это, кстати, просто по живым людям это важно. Это, опять же, не считаются здесь люди несоциализированные после участия в боевых действиях. При самом благоприятном раскладе к 45-му году на 3 миллиона человек сократится трудоспособное население. Ну, в средней где-то там 5 с половиной. И тут или замещать мигрантами, а это понятно, какие социальные последствия за собой несет, какие противоречия, все мы это наблюдаем в последние годы в России очень наглядно. Ну или же, опять же, внедрять новые технологии, но к этому российское государство, российский крупный бизнес совершенно не готовы.
Ну просто вообще, они не привыкли по такой модели существовать. Они выстраивали свои инвестиционные стратегии в совершенно других условиях. Десятилетиями подстраивались под мировую сырьевую конъюнктуру. А теперь надо менять бизнес, отказываться от экономики дешевого труда, вкладываться в новые технологии. Они просто не умеют. Это же не делается просто по щелчку. Вот вложу я в станок или вложу я в нефтяную трубу. Нет, нужно просто модель бизнеса менять. Вообще, всю философию ведения бизнеса — это десятилетия нужны для того, чтобы перестраивать экономику на вододерельцы.
Поэтому мы видим, что даже в условиях нехватки рабочей силы инвестиции идут только в отрасли военно-промышленного комплекса. В среднем, где-то на 19% выросли инвестиции в 2020 году, при этом все, что выше 19, все, что дало этот прирост — это химическая промышленность, это металлургия, это ремонт техники, это выпуск всяких беспилотников, ну, короче говоря, все, что связано с обслуживанием фронта.
Все, что сильно меньше 19% — это гражданский сектор, это гражданская продукция, это автомобили для простых людей, это трамваи, это тракторы, это все, что нужно нам в сельском хозяйстве, в промышленности, все, что не связано с обслуживанием фронта. То есть, наоборот, идет деградация производственных мощностей, растет устаревание производственных мощностей. Это еще отдельная проблема. Как-то у нас особо об этом не говорят, забывают. А Росстат дает ведь эту статистику. Накануне СВО...
Павлович:
ЖКХ наглядно напоминает.
Экономик:
Сейчас зима, мы увидим еще больше проблем, чем в прошлом году, 100%. 53, если я не ошибаюсь, на 53% изношены производственные мощности в России, основной капитал, до 2022 года. Потом идет резкое падение до 48%, но не потому, что инвестиции нарастили, а потому, что методику учета изменили. Компаниям разрешили по-новому бухгалтерский учет вести, пересматривать и продлевать сроки полезного использования изделий основного капитала, элементов основного капитала.
Поэтому упал показатель. Просто если кто-то из зрителей захочет проверить, увидит эту аномалию, почему вдруг в 22-м году так резко упал износ фондов. Не потому, что у нас экономика расцвела. Ну, есть где-то инвестиции, опять же, в первую очередь в ВПК, но главной причиной падения на 5% пунктов является изменение методик учета. А растущий износ, как вы правильно сказали, это аварии в системе ЖКХ, это низкая производительность труда, это травматизм на производстве, это низкое качество продукции, это избыточное энергопотребление
и целый ряд других проблем, которые только усугубляют накопленные противоречия, но не позволяют выйти из них.
Уехавшие из РФ. Численность населения.
Павлович:
Ну, плюс уехала. Вот сколько, по вашим подсчетам, уехало, допустим, работников?
Экономик:
Ну, я специально не считал, да и никто не может дать точный расчет, потому что уехавшие далеко не всегда отказываются от российского гражданства. Непонятно, уехали они навсегда или на время, кто там вернулся. Но, очевидно, речь идет о сотнях тысяч человек, которые выпали из российского рынка труда. Ну, это одна сотня или это семь сотен, ну, вот я не знаю. Но это тоже значительно главное, что уезжают...
Павлович:
Я могу сказать по опыту поиска сотрудников, вот нам программисты нужны постоянно. Как в этом году, еще так никогда плохо не было. Раньше мы, допустим, 200 резюме на HeadHunter, Ну, я имею в виду год военный уже там 21-22, 200 резюме, но человек 6-10 отсматривали, там одного-двух набирали. Сейчас мы можем из 200 резюме при зарплатах от 4 тысяч долларов, ну, запрошенных, да, а это джуниоры вообще после курсов там скиллбокса, мы можем вообще ни одного не брать, и прям, ну, сильно видно, что качество рынка труда ухудшилось, и это, ну, не только же мы замечаем.
То есть за этих сотрудников мы конкурируем и с банками, и с рекламными агентствами, и с кем угодно, с любым сектором непроизводственным.
Недавно появилась инфа, буквально неделю назад я стал замечать, что численность населения РФ уже как-то не 146, вроде как, миллионов, а, на мой взгляд, это какая-то утка, что оцифровали какие-то архивы ЗАГСов, силовики якобы, и, получается, по справкам рождения и смерти, получается, что вообще 90 миллионов. Но я смотрю на это и смеюсь, и увидел уже за последнюю неделю.
Экономик:
Нет, но все-таки этой байке уже много лет. Я, кажется, еще году в 2016-м ее слышал, что по данным ЗАГСов в России, на самом деле, населения значительно меньше. Ну, опять же, я сам всех россиян не пересчитывал лично, но, очевидно, динамика демографическая негативная. И это еще отдельная проблема российского общества. Коэффициент фертильности в этом году составляет 1,4 ребенка на одну женщину. То есть меньше двух на семейную пару.
Это говорит о чем? О том, что вымирание России продолжится. Это внесет дополнительный вклад в дефицит рабочей силы в нашей стране. Почему так складывается? К тому есть ряд причин. Тут нет одного ключевого фактора. Есть спрос изменения жизненного уклада. Все-таки мы не крестьянское общество, мы высокоурбанизированное общество, и в нем всегда падает рождаемость. Но есть, очевидно, здесь и влияние негативной социально-экономической политики. Это само государство доказало введением эксперимента с материнским капиталом.
Вот как ввели материнский капитал на второго ребенка в 2007 году, сразу рождаемость пошла вверх, и демографы утверждают, что благодаря этой мере в России появилось плюс 2,5 миллиона детей, рожденных вторыми, третьими и далее. Но когда ввели материнский капитал и расширили его уже на первого ребенка, эффект был значительно слабее, потому что первого, ну, как правило, люди рожают и так, без дополнительной материальной стимуляции, просто чтобы галочку поставить в своих ачивках по жизни. И в этой связи материнский капитал показывает нам, что значительным фактором в принятии решений о рождении детей является фактор социально-экономический.
Отсутствие денег на воспитание ребенка, то есть у нас многодетная семья практически автоматически становится семьей с низкими доходами, плюс коммерциализация социальной сферы. Это хорошо мне заметно по системе образования, особенно высшего образования, где все меньшую долю составляют бюджетные места и все большее вузы идут по пути коммерциализации.
Все это дети, это дорогое удовольствие, то есть такая очень дорогая инвестиция с сомнительными будущими дивидендами. И по этой причине на фоне вот того, что происходит сейчас в России, когда государства тратят экономический потенциал не на повышение благосостояния населения, а на военные действия, на глобальную конкуренцию с западным миром, то в этом случае ситуация демографическая будет только ухудшаться из года в год. И, опять же, государство делает единственную ставку здесь на привлечение мигрантов.
Это показывают, в том числе, расчеты Росстата. Если мы зайдем на сайт Росстата и посмотрим демографический прогноз, который там опубликован, три его сценария, то каждый из этих трех сценариев предполагает сокращение коренного населения и замещение его мигрантами, просто в разных объемах. Благоприятный сценарий там, по-моему, в границах двух миллионов, а в неблагоприятном сценарии предполагается, что коренное население будет вымирать еще быстрее, чем будут приезжать в Россию новые граждане из-за рубежа.
То есть, в этом смысле государство даже не предполагает, что ситуация может измениться в лучшую сторону, и численность населения начнет расти естественным образом. И все это, само собой, дает, опять же, дополнительный неблагоприятный фактор в социально-экономическом прогнозе на среднюю и долгосрочную перспективу. И все старые противоречия, которые накапливаются в благоприятные времена, в условиях кризиса, в условиях военных действий, усугубляются и просто ускоряют наше движение на пути к неприятным экономическим последствиям.
Павлович:
Ну, здесь же еще и очевидная вполне проблема, что чаще всего они неквалифицированы. Потому что если они высококвалифицированы, они и в своей стране более-менее зарабатывают, с учетом своих расценок, более-менее нормально смогут жить, а кто-то и обеспечено. По прогнозам, я думаю, ну что, нам сказали же на этой неделе, да, что следующие 20 лет будет только хуже. Хотелось бы услышать что-то другое, но, извините, других рецептов у меня для вас нет.
Автомобильный рынок.
Павлович:
И, если позволите, два вопроса. Первый — автомобильный рынок. Конечно, ездили мы все в такси, Яндекс, там Uber, да, эти Kia Optima, Hyundai Sonata, вот и на этом комфорт плюс, если по Яндексовому взять. Все было классно, все устраивало, началась война. Несколько раз ездили, естественно, Ховаль там не самый плохой вариант, еще Джили, Москвич самый ужасный вариант, потому что воняет дешевым пластиком внутри.
В общем, и когда уже к тебе приезжает Хунда или Киа, ну как будто ты вот сейчас в другом месте, как будто ты в Мерседес или БМВ садишься минимум от бизнес-класс от Ешки. И что на проавтомобильный рынок скажете, стоит ли брать сейчас китайцев? А я вот здесь в Таи езжу на китайцы, ну как бы понятно, что она не на века, что я ее там своему сыну или внуку в наследство не передам, как у моей мамы 124 купе еще прекрасно ездит, в общем-то.
Но в целом, в принципе, учитывая, что она стоит 10-12 долларов, MG какой-то бренд, ну она стоит вполне своих денег, и здесь я бы ее брал, допустим. Но в России же, насколько мне известно, китайцы, они же тоже x2, x3, а цены в Китае.
И что вы скажете, можно ли их брать, нужно ли их брать, или все-таки брать каких-то стараться поддержанных европейцев и гнать из-за рубежа?
Экономик:
Брать поддержанных европейцев, гнать из-за рубежа — это такие экстравагантные варианты, которые не всем просто подходят. Далеко не каждый готов идти на риск, приобретать машину без гарантии со сложностью в покупке запчастей, потому что, опять же, не просто машин европейских мало, и запчастей нет, и нет таких поставок, какие были до СВО. Это просто, наверное, только фанаты какого-то особого бренда, немецкого, там, какого-то корейского, американского, захотят связываться массово вот с такими сделками. Для простого человека вариантов не остается или вас, или китайские производители.
Ну, еще есть такой экстравагантный вариант – иранские автомобили. В 22-м году уже был автосалон, там в России и директор иранской компании, забыл, Ходра, как там называется, в общем, да, Иран Ходра, да.
Павлович:
Иран Ходра, а не Пежо, старая производительница старого авто Пежо.
Экономик:
Он собирался в 22-м году в Россию ежегодно, в дальнейшей перспективе, поставлять там несколько десятков тысяч автомобилей. Но что-то я так и не заметил иранских машин на наших дорогах. Я думаю, просто иранские производители, хотя в целом они выпускают довольно, ну, такие, как сказать, сносные для иранского потребителя автомобили, довольно импортозамещенные, там высокий уровень локализации производства, но, конечно, китайцам они современному уступают во всех отношениях, и массового распространения в России они не получат.
А так, ну, совершенно очевидно, что Китай захватывает российский рынок, получил новый рынок сбыта. Это, кстати, еще один пример того, как конкурируют...
Павлович:
Мировой, мировой, я бы сказал.
Экономик:
Да, как конкурируют корпорации. Вот мы привыкли в таком понимании, знаете, в области малого бизнеса, как конкурирует предприятие. Кто цену пониже поставит, то качество повыше сделает, то тот и побеждает в конкурентной борьбе, как учат нас учебники экономики для первого курса. Какие большие достижения показал китайский автопром, что смог потеснить на российском рынке всех западных производителей? Никаких. Просто есть политические инструменты, с помощью которых Китай захватил российский рынок. Вот так вот политика сложилась, что нечего больше нам купить, кроме китайских брендов.
Они, ну, довольно интересные. Конечно, китайские автомобили сырые сильно. Это совершенно видно просто по отзывам владельцев этих автомобилей, но я думаю, что спустя там 5-7 лет китайский автопром сильно продвинется, потому что по истории последних десятилетий он активно идет по пути поглощения западных брендов, та же там компания Volvo была поглощена китайскими инвесторами, и многие технологии
Volvo сейчас жили, воплощены, конечно, в таком несколько деформированном виде, но, тем не менее, Китай, очевидно, эволюционирует как производитель автомобилей. И, совершенно точно, они будут в все большей степени доминировать на мировом рынке. А вот в России «АвтоВАЗ», ну, печальная судьба его совершенно точно ждет, потому что с уходом западных концернов, не то, чтобы даже теперь сложно производить старые модели, как-то кое-как импорта заместили, где-то там какие-то коробки передач поставляет Китай, где-то там даже свое производство, чего-то наладили, как генераторы, по-моему, стали производить свои вместо «Валю».
Но все это просто попытка заткнуть дыры на тонущем корабле. Совершенно точно «АвтоВАЗ» не конкурентоспособен по сравнению с Китаем, особенно в его потенциале. Уже сейчас Китай предлагает совершенно более, во-первых, более широкую номенклатуру своих изделий у России. Ну, по сути, «АвтоВАЗ» — это две модели. Это «Гранта» и это «Веста». Они дают там 75 или 80 процентов продаж. Остальное там по мелочи. Даже то, что появится в будущем, какая-нибудь «Лада Аура», кажется, она будет по цене такая, как стоила «Ауди А8» до начала СВО.
То есть, это совершенно неадекватный ценник для автомобиля такого класса с такими потребительскими характеристиками. Так что, в целом, что остается государству? Чтобы не дать «АвтоВАЗу» обанкротиться, повышают утилитационный сбор. Мы видим, как он был внедрен в этом году и в дальнейшем будет повышаться. В 30-м году, по-моему, он добавит 1 миллион рублей к цене импортного автомобиля.
И уже сейчас, там, например, «Джили Кул Рэй», импортируемый из Китая, добавляют в своей цене в совокупности с утилитационным сбором, всякими дополнительными пошлинами, НДС-ом и прочее, он в два раза становится дороже после импорта в Россию. Зачем это делает российское государство? Как я сказал, для поддержки автоваза, и еще они надеются завлечь китайских инвесторов на территорию России, чтобы они открывали здесь заводы по хотя бы сборке крупноузловой китайских брендов, и тем самым насыщали рынок не за счет импорта, а за счет внутреннего производства, создавали рабочие места спросом на какие-то дополнительные производства и услуги внутри страны.
Но, как мы видим, Китай не стремится инвестировать в Россию. Это ведь очень интересный факт, который требует вообще отдельного глубокого исследования. Казалось бы, российский рынок открыт для китайских инвесторов. Приходи, открывай заводы. Европейцы ушли, российские предприятия не конкурентоспособны. Но Китай инвестирует, например, в Казахстан в два раза больше, чем в Россию. Хотя Казахстан в несколько раз меньше по своему экономическому обороту. Почему? Потому что Китай опасается санкций.
Несмотря на противостояние с Соединенными Штатами, несмотря на то, что торговые связи США постепенно разрываются, и уже Мексика является крупнейшим экспортером, ну, поставщиком товаров извне в американскую экономику, а не Китай, все равно китайские банки, китайские производители боятся санкций и не хотят инвестировать в Россию, чтобы не попасть под ограничения, которые больно ударят по китайской промышленности, завязанной на западные рынки. Отсюда и получается, что китайские бренды не приходят в Россию как производители.
Внутри страны один автоваз, очевидно, не способен дотворить спрос просто количественно, да и качественно тоже. Отсюда мы, ну, все это приведет только к тому, нынешняя политика государства, что машины будут становиться все дороже. Вот это дополнительный утилизбор, он, конечно, ни к какой утилизации автомобиля отношения не имеет. Это просто побор в пользу бюджета. Покупая автомобиль, вы спонсируете внешнеполитические амбиции российского государства таким образом. И в этом смысле получаете товар худшего качества по более высокой цене.
Отсюда на автомобильном рынке пока никаких благоприятных подвижек даже в среднесрочной перспективе я не ожидаю только массовый приход китайских инвесторов может что-то изменить но им опять же российский рынок не очень интересен даже многие бренды просто не продают свои автомобили официально в россии не говоря уже о том чтобы производственной мощность открыть есть один завод хавал но вот он один был открыт еще до санкции вот он кое-как существует а новые вряд ли будут появляться слишком рискован это для китая у них есть другие более интересные для чем мы рынке
где они не сталкиваются с санкционным давлением.
Траты на СВО. Экономические причины СВО и интересы.
Павлович:
А сколько страна сейчас посчитана уже кем-то? Сколько в целом в год тратит на войну? И если сравнить в ретроспективе, в другие исторические периоды вот такие суммы, может быть, тратились на здравоохранение, на науку и так далее?
Экономик:
Ну, если говорить о бюджетных тратах на военные действия, то они отражены в бюджете. Это примерно 33%, ну, треть от федерального бюджета идёт на статью «Национальная оборона». В этом году это, по-моему, 10 триллионов рублей, а в следующем году будет 13 триллионов рублей. То есть, величина постоянно растет. Но, кстати, вот это увеличение с 10 до 13 — это, по сути дела, индексация на 30 процентов, потому что доля военных расходов в бюджете осталась той же. Это, кстати, интересный косвенный признак того, как государство оценивает инфляцию. То есть, оно прииндексировало военные расходы на 30 процентов, но тем самым, по сути, вот и говорит, вот такая у нас реальная инфляция в стране.
Не 9, как утверждает на Биулин, а фактически к 30 туда ближе. Соответственно, что это значит? Это большая доля экономики, которая через бюджет направляется на непроизводительные траты, и это относительно давления на всю экономику соразмерно с Советским Союзом 60-х годов. Примерно так. В разгар холодной войны, вот Карибского кризиса, вот столько же СССР тратил на войну.
Военные расходы избыточные, как мы помним, довольно больно ударили по советской экономике, потому что тоже большой производственный потенциал тратился непроизводительным образом. Но самый интерес заключается в том, что тогда действительно была угроза реально Третьей мировой войны, серьезной, ну, просто последствия Второй мировой еще только-только мир пережил и видел, какими какими издержками для нашего общества отозвалась Вторая мировая война, и тогда разговоры о военной угрозе были не шуткой, не какой-то фикцией, выдуманной для оправдания внешнеполитических своих амбиций, а это действительно была реальная угроза, которая могла воплотиться в Третью мировую, там, просто каким-то неаккуратным высказыванием и решением одного из лидеров крупнейших государств того мира. А сегодня, когда мы говорим о военных действиях, и совершенно очевидно, что не имеют они никакого отношения к защите национальной безопасности. Это просто инструмент, который используют крупнейшие российские корпорации в борьбе за передел внешних рынков.
Что такое Украина? Это нам там говорят, что это антироссия, русофобия, там, и все остальные сказки политического толка. Не может быть конечно фактор этот какое-то небольшое значение имеет но в первую очередь украина это человеческие ресурсы трудовые это природные ресурсы это рынок сбыта это колоссальные инвестиции вложенные российскими компаниями на территорию украины еще в до майданную эпоху я проводил небольшой анализ это кстати самый большой самый популярный ролик у нас на канале простые числа
экономических причинах и своего на этим у нас обычно политически говорят о культурных а экономические то какие экономические таковы что российские корпорации в банковской системе в добывающей промышленности, в машиностроении, в обрабатывающей промышленности, вложили десятки миллиардов долларов в украинскую экономику, а потом, после Майдана, после смены власти, их оттуда стали активно вытеснять, и деньги они там свои потеряли. И не осталось ничего остального российскому бизнесу, как только силой пытаться вернуть контроль над украинской территорией, над украинским экономическим регионом, в первую очередь.
Это инвестиции, которые вставлял российский капитал за рубежом, чтобы получить дополнительную прибыль от эксплуатации местных ресурсов. И самое главное, что российский бизнес в условиях вот этого обострившегося противоречия между крупнейшими актерами мировой экономики вытесняют не только с украинского рынка, в целом он начинает терять свое влияние на мировую экономику, потерял европейский рынок сбыта в газовой сфере. Вот опять же просто конкуренция политическими мерами.
Американские поставщики газа не продают его европейцам в более высоком качестве или по более низкой цене, нет, политическими мерами взяли и лишили Россию европейского рынка и тем самым в конкурентной борьбе отжали кусок рынка сбыта, а, значит, и колоссальные прибыли, которые дает 400-миллионный европейский рынок сбыта. Соответственно, это же война за экономические интересы, в первую очередь. Его пытаются прикрыть таким фиговым листком национальных интересов и убедить нас в том, что это все в нашу пользу.
И мы должны быть в первую очередь заинтересованы в продолжении всех этих милитаристских устремлений российского государства. Но политэкономический анализ всей истории современного капитализма показывает, что главным двигателем политических событий являются интересы господствующего класса. Плевать хотели эти господа на интересы простого человека он наоборот является ресурсом для подпитки этих инструментов которыми правящий класс пробивает себе дорогу на мировых рынках сколеснулись интересы крупнейших капиталов в форме военных действий в частности на Украине а потом это
распространится по-любому и на другие театры военных действий поэтому еще раз подчеркну я начинал с этого и закончу нашу беседу этим важным тезисом во всяких политических событиях нужно непременно отыскать экономические, если не конкретно, интересы, знаете, так вульгарно воспринимают. А кому выгодно финансово конкретно вот это решение? Нет, это поверхностный взгляд. Скорее, мы должны понимать экономические предпосылки к изменению политического вектора.
Почему в 2005 году Путин обнимался с американским президентом и в 2000-е принимал с ним парад на Красной площади, а в 2012 году прошел, по-моему, или в 2013-14 саммит России и ЕС о создании единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока? Вообще хотели объединить экономики и создать гигантскую бестарифную, бестаможенную зону. А теперь это там хрюкающие подсвинки в твитах Медведева они стали. Почему так получилось? Что, просто поссорились два президента друг с другом? Нет, экономические интересы столкнулись, интересы корпораций.
Раньше они могли сосуществовать и делить мировые рынки, не наступая на ногу и, собственно, на огород своего соседа. А теперь, чтобы расти, нужно оттяпать кусок у своего конкурента и вступить с ним в противостояние, опираясь на институты национального государства. Отсюда конкуренция корпораций и есть источник глобальной нестабильности.
Главные интересанты в мировой войне.
Павлович:
А кто все же самый главный бенефициар войны, вот если в мировом масштабе взять сейчас, ну, я имею в виду Россия, Украина? На мой взгляд, просто это были штаты, но я могу ошибаться, там может быть сильно больше интересантов.
Экономик:
То, что происходит сейчас в мире, есть борьба за место нового гегемона мировой экономики. Вот это место на верхушке этой экономической пирамиды. Кто будет собирать, скажем так, все сливки с мировой экономики. До этого десятилетиями эту роль играли Соединенные Штаты. Но кризис 2008 года показал, что старая модель себя исчерпала. По-старому жить невозможно. Это доминирование американского финансового капитала, ну, это просто не потому, что он плохой, потому что так капитализм устроен, он привел к кризису 2008 года.
И с тех пор мир находится в вот этой турбулентности, которая выражает собой борьбу за место нового гегемона. Кто сменит Соединенные Штаты на этом пути? Или Соединенные Штаты сохранят свое доминирование? То есть, по сути дела, Китай сейчас бросает вызов США, пытается стать центром мировой экономики, контролировать финансовую, производственную ее часть, становится культурным гегемоном, что важно. О культуре мы тоже иногда забываем, а ведь это тоже важное условие подкрепления доминирования той или иной страны в мировой экономике. То есть, идет сейчас вопрос о том, кто станет лидером мировой хозяйственной системы.
А что значит лидером? Это какое-то абстрактное понятие. На самом деле лидер навязывает отношение неэквивалентного обмена с менее развитыми странами. То есть, Соединенные Штаты — это же не просто гегемон, потому что доллар в мире, все ему поклоняются, и все на него покупают товары. С помощью доллара и с помощью других инструментов Соединенные Штаты десятилетиями могли получать от мира больше, чем отдавать взамен. Это хорошо видно через американскую структуру внешней торговли.
Экспорт — два раза меньше импорта. Это такое, ну, простецкое самое выражение неэквивалентного обмена. Получить больше — отдать меньше. Вот к этому стремятся сегодня крупнейшие актеры мировой экономики, чтобы занять место доминанта в мировой хозяйственной системе. И для этого все средства хороши. За это они сейчас и борются. А невозможно достичь этого без технологического лидерства, культурного, военного, политического. И сейчас, по сути, идут разборки преступных группировок.
Кто главный на районе? Кто будет всех щемить, кто будет дань собирать? С более мелких, слабых и неспособных защитить себя участников мировой политики. То есть, по сути, борьба капиталов руками простого народа. Гибнут, как обычно, не дети олигархов на фронтах мировых войн.
Павлович:
Но все равно между несколькими основными акторами, то есть это США, допустим, с одной стороны, ну и примкнувшая, да, частично, там, Евросоюз каким-то боком, слабенький этот раздробленный все-таки. И второй — это ось Китай плюс сателлиты, какие, ну Индию не берем, это же конкурент. Получается, Китай, Россия, КНДР Иран, наверное, четыре страны.
Экономик:
В целом КНДР сравнивается с Китаем некорректно по масштабам участия в мировой экономике. В целом это США и Китай, два главных актера. У них есть союзники, которые присасываются к лидеру по разным причинам. Почему Россия дрейфует в сторону Китая? Во-первых, больше не к кому. А во-вторых, с помощью Китая, оперевшись на Китай, наш правящий класс надеется вернуть свое господство на постсоветском пространстве, получить вновь этот ярлык на княжение над Белоруссией, Украиной, Молдавией, Грузией, Прибалтикой.
Но совершенно не факт, что Китай позволит это российскому капиталу, что он сам не захочет царствовать и владеть всем на территории постсоветской пространства и даже на территории самой России. Отсюда интересный такой вывод на будущее, к вопросу, к которому непременно стоит вернуться когда-нибудь. А каковы перспективы российско-китайских отношений? Это пока кажется, это у нас ближайший союзник, лучший друг, в объятия которого нужно непременно устремиться. А у китайского капитала свои весы.
Павлович:
Это же очевидно не так.
Экономик:
Он живет по законам бизнеса. Это хотелось бы, это выдавать желаемое за действительное. И то, что в скором времени может случиться какой-нибудь очередной конфликт с Китаем, и он уже превратится из восточного партнера в хрюкающего подсвинка — это вполне вероятный сюжет, который скорее всего и случится. Просто и Китай, и США живут по законам капитализма, а капитализм требует расширения для постоянного развития, накопления капитала. А когда вам нужно накапливать капитал, вам нужно непременно что-нибудь отжать у вашего более слабого соседа.
Россия слабее Китая, и она непременно будущая жертва китайской экспансии. Просто, может быть, не напрямую, вот через захват территории. Это в средние века захватывали территорию, чтобы крестьян собирать барщину и оброк они отрабатывали. Сегодня эксплуатация в мире осуществляется через прямые инвестиции. Чьи компании доминируют на национальном рынке более слабой страны, те и собирают всю прибавочную стоимость и результаты труда местного населения.
Отсюда прямые инвестиции и анализ прямых инвестиций в мировой экономике — это важнейший инструмент политологического анализа. На каком рынке доминируют инвестиции какой-то страны, вот там и наблюдается политическое влияние этой страны на более слабого соседа. И все это непосредственно связано с извлечением прибыли, ради чего и существует вся эта система.
Советы зрителям. Глубокая рецессия.
Павлович:
Последний вопрос. А вот у нас целевой портрет зрителей на канале — 96% мужчин, 25-34. Ну, я многих знаю лично, очень многих. Это в основном темщики всякие, да, кто заработали капиталы прям не совсем прозрачным путем, много хакеров бывших и так далее. И много людей, много силовиков всяких, по моим подсчетам не менее 3000 всяких от ФСБ и МВД.
Экономик:
Товарищу майору, добрый день.
Павлович:
Также это вот подписывайтесь на Олега канал, будьте больше цифрами оперировать, и в описании ссылка. И еще это люди из диджитал-бизнеса всяких, то есть это SEO-шники и так далее, то есть около интернет-среда, плюс немножко там менеджеров банков и прочее. В общем-то, не самое худшее, а я бы сказал, самое лучшее, наверное, публика на просторах интернета. Доход у них, в принципе, наверное, усреднённый. Я бы взял 1150 в целом рублей, наверное, в месяц.
И что бы вы посоветовали молодым людям, таким 30 лет, допустим, с таким доходом, примерно в это время по поводу инвестиций, сбережений и вообще какого-то прохождения с минимальной с минимальной турбулентностью вот этого пути, что всех нас ждет в ближайшие несколько лет, ну, те, кто живет в России, я имею в виду.
Экономик:
Ну, если давать инвестиционные рекомендации, потом за них надо ответственность снести. А это всё-таки не моя сфера компетенции, я не инвестор. Я не про инвестиционные, а про сбережительные больше, наверное. Сбережение-то есть одна из форм инвестиций. То есть, в конечном счёте, инвестиции — это есть сбережение для домохозяйства. Но поскольку я этим вопросом не занимаюсь специально, то есть невозможно охватить необъятное, я занимаюсь инвестициями в политэкономическом смысле. Меня это интересует в масштабе мировой политэкономии, глобальных экономических связей. Если говорить о состоянии внутри страны, то я уже, в общем, озвучил ту проблему, которая стоит перед нашим обществом.
Это перспектива глубокой экономической рецессии. А в этих условиях вообще всякое участие в финансовом рынке становится крайне рискованным. Потому что вы не сможете погасить свои обязательства, и перед вами не смогут погасить обязательства. Вот кто сильнее всего пострадал в кризисе 2008 года? Те, кто вкладывал деньги в банки, которые казались лидерами американской экономики, выдавали потечные кредиты, выпускали производные финансовые инструменты, казалось, обманули законы экономики.
Ну вот они обанкротились, и должники остались с носом. Ну где-то там за них, конечно, выплатило деньги государство. Но у государства своих денег нет, оно оперирует общественным доходом. И тем самым, если государство выступает защитником и страховым агентом крупного бизнеса, то оно просто у вас берет деньги из одного кармана и перекладывает вам же в другой. В этом смысле вы от этого богаче не станете. Поэтому в целом, ну, зависит от того, насколько вообще человек склонен к риску. Если у вас есть свободные деньги, которые не жалко потерять, то отдельные проекты в условиях нестабильности могут принести колоссальную доходность.
Ну, всегда так происходит. Высокие риски, высочайшая доходность. Но вместе с этой высочайшей доходностью велика вероятность потерять вообще все, если маятник экономический сдвинется в противоположном направлении. Поэтому, собственно, универсального совета дать невозможно. Если вы готовы рисковать, рискуйте. Если у вас незакрыты фундаментальные проблемы с жильем, со здоровьем, дети, образование, какая-то бытовая необустроенность, то, конечно, в первую очередь нужно решать их, потому что сейчас это сделать проще, чем завтра.
Цены всегда растут. А сейчас в России растут еще сильнее, и инфляционная спираль завершится еще очень нескоро. Многое должно измениться даже не с окончанием СВО. Это же очевидно. Потому что последствия накопленные, они никуда не денутся. После завершения войны и наступление мира, это избыточная денежная масса, гигантский денежный навес, он сам по себе не растворится по мгновению волшебной палочки, его куда-то надо будет деть, и это будет проблема для всей экономики, или колоссальная инфляция, или, как мы сказали, крак банковской системы с оттоком вкладчиков из них.
То есть, в целом, все это сильно ударит по населению, а значит, нужно, если вы хотите сберегать, уж прямо вот, вот непременно вам нужен мой инвестиционный совет, то это очевидно, то народ и без экономического образования понимает. Доллар деньги хранить, потому что сейчас, конечно, доллар относительно рубля куда более стабильный, предсказуемая и растущая валюта, чем любая другая, даже чем юань. Мы видим это в мировой экономике. Несмотря на всякие потрясения, доллар остается главным, главной формой сбережения и у государств, и у корпораций, и у домохозяйств, а здесь массовое сознание довольно четко улавливает тренды.
Если уж хочется сберечь, то лучше в наличных долларах или, не знаю, какой-нибудь за заграничном счете в какой-нибудь далекой спокойной стране. Но это только для того, чтобы сберечь себя от кризиса в России. Если бахнет во всей мировой экономике, то не будет там тихой гавани, нигде вы не спасетесь. Просто нужно понимать, что это капитализм.
Вот если вы готовы жить в этой системе и не готовы бороться с ней за лучший мир, то будьте готовы принимать все издержки его, когда на ваши плечи взвалят все последствия кризиса, а главные бенефициары всей этой системы, наоборот, выйдут из нее с растущими доходами и с повышенным благосостоянием, и с еще более укрепившейся политической властью.
Итоги.
Павлович:
Ну а если не готовы, то влез как старушка Агафья, да, и живите там, в общем-то, с волками. Отличный совет, спасибо. Я подытожу. Отдавайте детей в лучшие школы и сидите в кэше. Ну а если где-то что-то можно по хорошей цене где-то прикупить и быстро продать, то смотрите сами.
В общем, все. Спасибо большое Олег Камолов, автор канала замечательного совершенно "Простые числа". Спасибо за содержательную беседу. И если, может быть, у вас еще какие-то есть экономические вопросы, то вы их тоже под этим выпуском пишите. Насобирается, так проведем, может быть, и вторую серию. А также еще, пожалуйста, пишите регион ваш и зарплата средняя по вашему региону и у вас конкретно.
Обнимаю. Пока.
