СКАМ НА 100 МИЛЛИАРДОВ: Как школьник заработал миллионы на телефонном мошенничестве

[Cloned Boy]

Когда тебе 15 лет и предлагают 50 000 рублей в неделю — трудно устоять. Но никто не предупреждает, что за цифрами на экране стоят настоящие трагедии.

Эта история — откровенное признание подростка, который стал частью крупнейшей в России схемы телефонного мошенничества. Он начинал с невинной SMS-рассылки, а спустя несколько месяцев выманивал у пенсионеров все сбережения, представляясь сотрудником банка. Итог — 847 обманутых жертв и миллионы украденных рублей.

В этой теме:

• Как школьника завербовали через Telegram
• Как работает схема телефонных звонков с подменой номеров
• Почему подростки легко вовлекаются в преступные схемы
• История одного звонка, который изменил всё
• Последствия: суд, раскаяние и жизнь после преступления

100 миллиардов рублей. Именно столько украли телефонные мошенники за тот период, пока я был частью этого. Мне было 15. Всё, что я делал, слал смс с левого телефона. 30 тысяч в неделю. Это в несколько раз больше, чем зарабатывали мои учителя. Ты бы тоже на такое согласился. Думал, нашёл идеальную подработку. Пока не понял, во что вляпался. Я живу в областном центре.

Население около 400 тысяч. Обычная семья. Папа работает в управляющей компании, мама – бухгалтер в поликлинике. Средний класс. Ничего особенного. Квартира-трёшка в спальном районе, старая иномарка, отпуск раз в год на море. Всё изменилось 14 апреля 2024 года. В тот день я сидел дома, листал телеграм. Готовился к контрольной по алгебре, но больше залипал в телефоне.

В одном из каналов про заработок увидел пост. Требуется оператор для рассылки СМС. Удалённо. Зарплата. До 200 тысяч в месяц. Опыт не нужен. 200 тысяч в месяц. Мои родители вместе столько не получали. Я написал в бот, указанный в посте. Ответил быстро. Начал с простых вопросов. Возраст, город, готовность работать по ночам.

Потом объяснил суть. Рассылаешь СМС через специальную панель. Банки, доставка, техподдержка, обычные уведомления. Платим за количество успешных отправок. Звучало безобидно. Как рассылка рекламы или уведомлений. Я уже подрабатывал оператором в Яндекс.Еде, знал, что такое удалёнка издельная оплата. Когда можешь начать, спросил старший.

Так я его называл в голове. «Хоть сейчас?», – ответил я. Через полчаса на почту пришла ссылка на веб-панель и инструкция. Логин, пароль, простой интерфейс. Выбираешь шаблон сообщения, загружаешь базу номеров, жмёшь «Отправить». Ничего сложного. Первые сообщения были действительно похожи на банковские уведомления. «Ваша карта заблокирована. Для разблокировки перейдите по ссылке. Или посылка ожидает получения.

Доплатите комиссию». Платили честно. 50 рублей за 100 отправленных СМС. Если люди переходили по ссылке – бонус. В первый день заработал 800 рублей за 3 часа работы. Это были безумные деньги для школьника. Родители думали, что я учу английский через приложение. Сидел в комнате с наушниками, тыкал в телефон. Что тут подозрительного? А деньги объяснял тем, что пишу контрольный и помогаю с информатикой старшеклассникам, чтобы не палиться.

Работал каждый день после школы. База номеров обновлялась автоматически. Тысячи телефонов по всей России. Я просто жал кнопки и смотрел, как цифры в кошельке растут. За первую неделю заработал 12 тысяч. За месяц – 47. В мае старший предложил увеличить нагрузку. Дал доступ к более «горячим» базам. Номера людей, которые уже реагировали на подобные сообщения, платили больше.

80 рублей за сотку, плюс процент из переходов. Я не задавался вопросами. Видел только цифры. Отправлено, доставлено, заработано. Это была игра. Я был хорош в этой игре. К концу мая зарабатывал около 25 тысяч в неделю. Больше, чем мои одноклассники за всё лето подработки. Покупал себе всё, что хотел. Новые кроссовки, AirPods, игры в Steam. Родителям говорил, что накопил. Старший хвалил мою продуктивность.

Говорил, что я один из лучших в команде, предлагал бонусы за сверхурочные, премии за качество работы. Я чувствовал себя ценным сотрудником успешной компании. Всё казалось легальным. Серая зона интернет-маркетинга. Я рассылал СМС, получал деньги. Простая схема, без подвохов. Пока не пришло то сообщение от старшего, которое всё изменило. Готов перейти на следующий уровень? Работы меньше, денег больше. Но потребуются голосовые.

Я не понимал, что означают голосовые. Но цифра в следующем сообщении перекрыла все сомнения. «До 50 тысяч в неделю» – заинтересован. «50 тысяч в неделю» – за месяц «больше, чем зарабатывали оба родителя вместе взятые» – заинтересован, написал я. Но тогда я не знал, на что подписываюсь, и ещё не понимал, что «голосовые изменят всё» и что дороги назад уже не будет.

26 июня 2024 года старший прислал новую инструкцию. «Теперь моя задача усложнилась. Вместо массовой рассылки СМС я должен был звонить конкретным людям, тем, кто уже клюнул на сообщение и перешёл по ссылке. Представляешься сотрудником банка», — объяснил старший. «Говоришь, что их карта под угрозой. Нужно срочно подтвердить данные для защиты».

К сообщению прилагалась программа для звонков. Интерфейс простой. Загружаешь базу номеров. Выбираешь, от чего имени звонить – Сбербанк, ВТБ, Тиньков – и жмёшь «call». Программа сама подменяла номер, с которого идёт звонок. На экране жертвы высвечивался официальный номер банка. Первый звонок сделал 27 июня примерно в 7 вечера. Руки дрожали. Ответил мужчина грубый голос.

«Добрый вечер. Это служба безопасности Сбербанка. Ваша карта попала в зону риска». «Да пошёл ты, мошенник!» И короткие гудки. Второй звонок. Женщина средних лет, но результат тот же. «Знаю я ваши схемы. И отбой». И вот на свой седьмой звонок я успешно обработал первую жертву. Ответила женщина лет сорока, судя по голосу. «Добрый вечер. Это служба безопасности Сбербанка. Ваша карта попала в зону риска.

Зафиксированы подозрительные операции. «Какие операции?», – встревожилась она. Дальше я читал по сценарию, который дал старший. Говорил про мошенников, которые пытаются получить доступ к её карте. Что нужно срочно заблокировать старую карту и оформить новую. «А вы точно из банка?», – насторожилась она. Сейчас много мошенников звонит. «Конечно, мадам. Посмотрите на экран телефона. Видите номер?

Можете проверить прямо сейчас в интернете, это официальный номер Сбербанка. Она проверила. Номер действительно был официальным. Программа отлично подменяла. Для дополнительной проверки назовите мне последние четыре цифры вашей карты. Продолжил я. Я сверю с нашей базой. Она назвала. Я сделал паузу, будто проверяю. Всё верно. Теперь мне нужны полные данные для экстренной блокировки.

Пятнадцать минут убеждений, и она продиктовала номер карты, срок действия и CVV-код. За этот успешный звонок я получил 5 тысяч рублей. Примерно за полчаса работы. «Хорошая работа», – написал старший, – «Завтра дам горячую базу. Там люди уже напуганы, легче берут». Горячая база – это были номера тех, кому за последние дни приходили СМС про блокировку карт или проблемы с аккаунтами. Они уже были в состоянии тревоги, ждали звонка от банка.

Следующие две недели я звонил каждый день, после школы, садился за компьютер, запускал программу и начинал обзванивать список. В среднем 15-20 звонков за вечер. Успешными были 4-5. За каждые «выбитые» данные карты платили от 3 тысяч до 5 тысяч рублей, в зависимости от суммы на счету. К середине июля моя еженедельная выручка выросла до 40 тысяч. Я покупал, что хотел, не считая деньги. Новый iPhone 15. Брендовая одежда. Топовые наушники.

Родителям говорил, что очень удачно торгую в играх, покупаю скины дешево, продаю дороже. Но самое главное, я чувствовал себя профессионалом. Старший регулярно присылал обновления, новые сценарии разговоров, свежие базы, улучшенные программы для спуфинга. Я изучал психологию людей, учился вызывать нужные эмоции, страх, срочность, доверие. Главное – создать ощущение катастрофы, учил старший.

Люди в панике не думают логически. Они просто хотят, чтобы проблема исчезла. И это работало. Безотказно. В конце июля старший предложил ещё одно усовершенствование. Теперь я не просто получал данные карт, а сразу помогал людям, так сказать, защитить их деньги. «Переведите все средства на безопасный счёт», — говорил я жертвам. «Это временная мера. Как только мы заблокируем мошенников, вернём деньги обратно».

Безопасный счёт, конечно, принадлежал нашей команде. 3 августа 2024 года произошёл мой самый успешный день. За один вечер обработал 18 человек. 11 дали данные карт, 6 согласились перевести деньги на безопасный счёт. Моя доля – 84 тысячи. 84 тысячи рублей за 4 часа работы. Я чувствовал себя королём мира.

Покупал подарки друзьям, водил девушек в дорогие рестораны, снимал квартиру на сутки для вечеринок. В 15 лет у меня была жизнь успешного взрослого. Старший хвалил мои результаты. Говорил, что рассматривает кандидатуру на повышение. Координаторы новичков. Обещал процент с их заработка плюс бонусы за обучение. Я плыл по течению успеха и денег. Не думал о том, что происходит с людьми после наших звонков. Они были просто голосами в трубке, источниками цифр на экране.

Пока 15 сентября 2024 года я не сделал звонок, который всё изменил. Этот голос до сих пор снится мне по ночам. 15 сентября 2024 года. Понедельник. Я помню этот день до мельчайших деталей. К тому моменту я уже работал по процентной ставке, как ценный сотрудник. Пришёл из школы около 16.00, поел, сел за компьютер.

Обычная рутина. Старший прислал новую базу. Особо горячую, как он выразился. Люди, которые уже несколько раз получали СМС про блокировку карт, и были на грани паники. Первые пять звонков прошли стандартно. Трое сразу бросили трубку, двое выслушали, но отказались давать данные. На шестом номере ответила женщина. Голос тихий, старческий. «Алло?» «Добрый день, это служба безопасности Сбербанка, ваша карта попала в зону риска.

Ой, батюшки, опять всполошилась она. Мне уже третий день приходят сообщения про карту, я так переживаю. Идеальная жертва. Уже напугана, готова к диалогу. Не волнуйтесь, мы поможем. Сейчас заблокируем карту мошенников и защитим ваши средства. Скажите, сколько у вас на счету? А, не знаю точно, пенсию недавно перечислили, плюс что накопила 1180, наверное. 180 тысяч рублей. Для пенсионерки в это целое состояние.

Копила годами. Хорошо. Это большая сумма. Нужно срочно защитить. Мошенники уже близко к вашему счёту. Сейчас я вам помогу перевести деньги на безопасный депозит. Дальше пошёл стандартный сценарий. Я диктовал ей номер нашего безопасного счёта, объяснял, как делать перевод через мобильное приложение. Она плохо разбиралась в технологиях, несколько раз переспрашивала. «А вы точно из банка?» Вдруг засомневалась она.

У меня внучка говорила, что много мошенников. «Бабушка, посмотрите на экран телефона. Какой номер высвечивается?» Она медленно продиктовала номер. «Правильно, это официальный номер горячей линии Сбербанка. Мошенники не могут звонить с такого номера. А теперь скажите, «Какая у вас фамилия?» «Морозова». «Елена Васильевна Морозова? Карта, заканчивающаяся на 4726?»

«Да, да, всё правильно», – удивилась она. Конечно, эти данные у меня были из базы, но для неё это стало окончательным доказательством. Процедура перевода заняла полчаса. Она медленно выполняла мои инструкции. Несколько раз ошибалась, и я терпеливо поправлял. Наконец перевод прошёл. «Всё, ваши деньги в безопасности», – сказал я. Через неделю, когда мы поймаем мошенников, переведем обратно. Спасибо вам большое, молодой человек. Вы меня спасли. А то я так переживала, не спала ночами.

Эти сто восемьдесят тысяч. Это всё, что у меня есть. Кроме пенсии. В её голосе была такая искренняя благодарность, что у меня что-то ёкнуло внутри. Ни за что. Пробромотал я и быстро повесил трубку. Старший сразу написал. Отличная работа. 180 тысяч чистыми. Твоя доля 54 тысячи. 54 тысячи рублей за полчаса разговора с пенсионеркой.

Но вместо радости я почувствовал что-то странное. Впервые за месяц и работы задумался. А что происходит с людьми после наших звонков? Вечером полез в интернет, начал читать новости про телефонных мошенников, истории жертв, пенсионеры, лишившиеся накоплений всей жизни, люди, которые брали кредиты, семьи, которые разрушались из-за финансовых потерь.

Одна статья особенно зацепила. Семидесяти трёх летняя жительница Воронежа лишилась ста восьмидесяти пяти тысяч рублей после звонка сотрудника банка. Деньги копила на лечение мужа-инвалида. После потери всех сбережений у нее случился инфаркт. 185 тысяч. Почти как у моей сегодняшней жертвы. Я представил ту бабушку из звонка. Как она через неделю пойдет в банк узнавать про свои деньги.

Как ей объяснят, что она стала жертвой мошенников. Что денег больше нет. Что так называемый безопасный депозит был обманом. Как она будет плакать. В ту ночь я не мог заснуть. Впервые за месяцы работы понял. Я не сотрудник IT-компании, я не специалист по безопасности. Я мошенник, преступник. Я краду деньги у стариков. На следующий день старший прислал новую базу.

Я смотрел на список номеров и не мог заставить себя набрать первый. «Что случилось?» – написал он вечером. «Вчера отлично работал, сегодня ни одного звонка». «Плохо себя чувствую», – соврал я. Завтра приходи в себя. Есть горячие клиенты, нужно отрабатывать. Но я не мог. Каждый раз, когда брал в руки телефон, вспоминал голос той бабушки. Её благодарность. Её наивное доверие. Через неделю старший начал давить. Что происходит? Уже неделя простоя. Другие ребят показывают результат, а ты сидишь.

Устал? Нужен перерыв. Перерыв? При таких деньгах. Ты с ума сошёл. Работай. Или найду замену. Угроза замены меня не пугала. Наоборот, появилась надежда, что меня просто исключат из команды и я смогу забыть об этом кошмаре. Но старший не сдавался. Предлагал бонусы, обещал повышения, давил на жадность. А когда это не сработало, начал угрожать.

У нас есть записи всех твоих звонков. Твой голос, твои данные. Если захочешь уйти по-плохому, будут проблемы. 2 октября 2024 года я принял решение. Написал старшему. Я выхожу. Удаляй мои контакты. Подумай еще раз, ответил он. Таких денег больше нигде не заработаешь. Уже решил. Сказал я уверенно. Вечером того же дня я удалил программу для звонков, очистил историю, снес телеграмм.

Достал все заработанные деньги с карты счетов около 500 тысяч рублей. И спрятал дома наличными. Родителям сказал, что проект закрылся, больше подрабатывать не буду. Вернулся к обычной школьной жизни. Уроки, домашние задания, встречи с друзьями. Но спокойствия не было. Каждую ночь снился голос той пенсионерки. Её слова. «Спасибо вам большое, молодой человек.

Вы меня спасли». Я пытался забыть, но не получалось. В новостях постоянно мелькали сюжеты про телефонных мошенников. Каждый раз вздрагивал, думая. А вдруг покажут кого-то из моих жертв? Месяцы тянулись медленно. Я постепенно успокаивался, думал, что всё позади, что цифровые следы стёрлись, что меня никто не найдёт. Старший больше не писал, программы удалены, контакты стёрты. Я был чист. Или так мне казалось. Я ушёл из схемы и забыл про неё.

Но она не забыла про меня. Полгода свободы. Так я называл период с октября 2024 по март 2025. Первые недели после выхода из схемы были тяжёлыми. Я постоянно оглядывался, ждал подвоха. Каждый звонок незнакомого номера заставлял сердце биться быстрее. А вдруг это старший? А вдруг угрозы были всерьёз? Но недели шли, и ничего не происходило.

В ноябре я начал тратить накопленные деньги. Осторожно, небольшими суммами. Новый ноутбук, одежда, подарки друзьям на дни рождения. Родителям объяснял тем, что хорошо вложился в криптовалюту, да её роста. К декабрю страхи почти исчезли. Я жил обычной жизнью 15-летнего школьника. Учёба, друзья, компьютерные игры.

Зимние каникулы прошли спокойно. Новый год, каток, вечеринки. Я почти забыл о том кошмаре, который творил летом. Казалось, что это была другая жизнь, другой человек. В январе 2025 года начались обычные школьные будни. Подготовка к ЕГЭ, дополнительные занятия, планы на поступление в техникум. Я даже подумывал о том, чтобы связать жизнь с IT, но честно, работая программистом или системным администратором. 14 февраля, в день Святого Валентина, я познакомился с девушкой из параллельного класса.

Настя. Мы начали встречаться, ходили в кино, гуляли по городу. Обычные подростковые отношения без тёмного прошлого. В марте появилась новая мечта – поехать летом в языковой лагерь в Болгарию. Стоило 80 тысяч рублей. Но у меня были деньги. Родители были удивлены моим желанием изучать английский за границей, но не возражали.

Я чувствовал себя обычным школьником с чистой совестью. И почти забыл эту бабушку, 25 марта 2025 года, просматривая новости в Телеграм, наткнулся на заметку. В Москве задержан организатор крупной мошеннической схемы. Ущерб составил более 100 миллионов рублей. Сердце пропустило удар. Читаю дальше. Задержанный координировал работу нескольких десятков исполнителей.

Схема работала с февраля по декабрь 2024 года. С февраля по декабрь, две тысячи двадцать четвёртого года. Именно тот период, когда я работал. По данным следствия, основной категорией лиц являются граждане моложе тридцати лет, зачастую несовершеннолетние. Руки начали дрожать. Я перечитал новость три раза, надеясь, что ошибся.

Но нет. Это была наша схема. Нашего старшего поймали. Следующие дни я жил в постоянном страхе. Каждый шорох в подъезде, каждый незнакомый номер на телефоне родителей заставлял думать. Всё, пришли за мной. Но проходил день за днём, а ничего не случалось. Тридцатого марта не выдержал. Начал гуглить новости. Нашёл статью. Фото задержанного. Парень, лет двадцать пять.

В куртке, смотрит в пол. Неужели это тот самый старший, с которым я переписывался полгода? В статье упоминалось, что следствие изъяло серверы базами данных переписки записи звонков. Ведётся работа по установлению всех участников преступной группы. Я понимал, они найдут мои звонки, мои сообщения, мой голос в записях. Это только вопрос времени. Но время шло, а ничего не происходило.

Первого апреля я даже подумал, что это какая-то мистическая дата, день смеха. И всё обойдётся. Что поймали не того, или записи повреждены, или следствие не дойдёт до мелких исполнителей. 2 апреля лёг спать с мыслью, что завтра будет обычный школьный день. Я ошибался. 3 апреля 2025 года, в 6 утра. Резкий звонок в дверь разорвал утреннюю тишину. Я проснулся от голосов в прихожей.

Мужские голоса незнакомые, родители что-то отвечали встревоженными голосами. «Сын дома?» – услышал я. «Да, спит. А что случилось?» Следственный комитет. «У нас есть постановление на обыск». Сердце ухнуло в пятки. Я знал, что этот момент когда-нибудь наступит, но когда он пришёл, оказался не готов. В комнату вошли трое мужчин в штатском. Вежливо, но настойчиво попросили одеться и пройти с ними.

«Мама, что происходит?» – спросил я, изображая удивление. «Сынок, эти люди говорят, что ты… что ты участвовал в каких-то мошенничествах в интернете». Мама плакала. Папа стоял бледный, не понимая, что происходит. «Есть основания полагать, что вы причастны к деятельности организованной преступной группы», – объяснил один из оперативников. «Нужно проехать для дачи показаний».

Я не сопротивлялся. В глубине души знал, что рано или поздно это случится. В машине молчал, обдумывая ситуацию. Они нашли записи моих звонков, восстановили переписки, проследили финансовые потоки. Теперь передо мной стоял выбор – сотрудничать со или нет. Но с кем сотрудничать? Я не знал настоящих имён, адресов, ничего, кроме ника в телеграмме схемы работы. Тогда я ещё не знал, что в деле есть подробности, которые изменят моё отношение ко всему происходящему.

В следственном комитете мне показали папку, толстую, с сотнями листов. Дело о мошенничестве в особо крупном размере. Следователь, мужчина лет Говорил спокойно. «У нас есть записи всех твоих звонков. Твой голос идентифицирован экспертизой. Переписки восстановлены. Можешь сотрудничать, получишь условный срок. Будешь молчать — реальный».

Но меня сломали не угрозы. Меня сломали фотографии. Следователь открыл папку и показал снимки. Елена Васильевна Морозова, 73 года. Та самая бабушка. На фото она лежала в больничной палате, подключённой к капельнице. «Инфаркт», – сказал следователь. «После того, как поняла, что денег больше нет, копила на операцию внуку, детский церебральный паралич.

Я смотрел на фотографию и понимал. Я не просто украл деньги, я украл надежду». В папке были и другие снимки, десятки людей, которых обманула наша команда. Пенсионеры, многодетные семьи, инвалиды. Каждый с историей, с мечтами, с планами на украденные деньги. «Хочешь посмотреть статистику?» – спросил следователь. «847 жертв по твоим звонкам. Общий ущерб – 12,3 миллиона рублей».

«847 человек» – 12,3 миллиона. Цифры, за которыми стояли разрушенные жизни. Я дал показания, рассказал всё, что знал о схеме. Но старший оказался умнее, настоящего имени никто не знал. Адреса тоже. Только ник и сгоревшие номера телефонов. Родители не отвернулись, мама плакала, но обнимала, папа молчал, но нанял адвоката. Они любили меня, несмотря ни на что, и это было единственным светлым пятном в этом кошмаре.

Сейчас я под подпиской, а не в выезде. Дело в суде. Адвокат говорит, скорее всего, условный срок, учитывая возраст и сотрудничество со следствием. Но приговор суда не главное. Главное, я понял, кем стал. В 15 лет я разрушил жизни 847 человек, по данным следствия. И никакое раскаяние этого не исправит. Поэтому пишу эту исповедь. Может, кто-то из подростков прочтёт и подумает дважды, прежде чем согласиться на безобидную подработку.

А может, следователь или прокурор найдут этот текст и поймут? Передо мной не участник ОПГ, а пацан, который не знал, во что влезает. Границу между глупостью и преступлением я перешёл в тот момент, когда впервые набрал номер пенсионерки. И понял это только тогда, когда было уже поздно. Мне 16, я мошенник, и мне придётся жить с этим всю жизнь.

Эта история собрала более 1200 комментариев на форуме, где была впервые опубликована. Несколько пользователей написали, что узнали в описании своих родственников, ставших жертвами подобных звонков. Один комментатор сообщил, что его бабушка тоже копила деньги на лечение внука и потеряла всё после похожего разговора. Интернет полон предложений «лёгкого заработка» для несовершеннолетних. А проверить реальную цену этих денег можно только, когда уже слишком поздно.

По данным МВД, средний возраст исполнителей в телефонных схемах – от 16 до 20 лет. Они не понимают, что становятся частью преступления, которое разрушает жизни сотен людей. Если эта история заставила вас задуматься, поделитесь ею с теми, кто может попасть в подобную ситуацию. Возможно, чьё-то будущее ещё можно изменить.